— Родственники. Дальние, конечно, или древнее. Погоди, ты вообще ничего не знаешь? Дед тебе совсем не рассказывал историю нашего рода? — недоверчиво ухмыльнулся Кит.

— Ну почему же не рассказывал. Я только о войне с драконами от него и слышала…

— Война с драконами… Да уж, это он любитель. Чего только зал с портретами погибших стоит…

— Откуда ты это знаешь? — нахмурилась я.

— Из рассказов Луизы.

— Луизы!? — я снова едва не подпрыгнула. — Ты с ней знаком!?

— Она училась в этой группе. Мы, кстати, вот эту забавную вещичку вместе с нею делали, — Кит указал на мой медальон. — Вижу, он уже тебе пригодился… Только вот с подзарядкой у него проблемы, но я могу над этим поработать, если хочешь.

— Конечно, как только закончишь рассказ о том, каким боком мы родственники, так сразу артефактом и займешься, — нервно ухмыльнулась я, скрывая потрясение.

Тут дверь в аудитории отворилась и в нее вошел преподаватель. Им оказался мужчина в почтенном, но точно не определяемом возрасте, с налетом легкой небрежности в образе: покрытые пылью туфли, рубашка явно на размер больше, давнее пятно на камзоле, трехдневная щетина… и злющие глаза. Нет, не злющие, скорее — озлобленные. Создавалось впечатление, что он презирает и своих учеников, и свою работу, да и себя заодно…

— Это мистер Боурман. Странно, что именно его прислали к нам на замену, — прошептал мне сосед, не скрывая смеха в голосе. — Он псих неуравновешенный, хоть и гениальный.

— Как псих может быть целителем? — прошептала в ответ, наблюдая, как мистер Боурман достает из чемодана пустые листки бумаги и раскладывает их на столе. Да, уж странный он какой-то.

— А он и не целитель. Ему запрещено заниматься врачевательством после того, как он одному пациенту бороду сжег.

— Как же он вообще может преподавать целительство!? — удивилась я.

— Мистрес Чаус! — пара чернющих преподавательских глаз уставилась прямо на меня, обдавая льдом душу. Пока же мистер Боурман произносил мое имя, в его руке образовалось маленькое заклятье и стремительно понеслось прямо мне в лоб.

Все мысли мигом вылетели у меня из головы. Это же невероятно! Нет, не поступок преподавателя, хотя он тоже был весьма кхм, эксцентричным, а его заклятье! В полете оно стремительно увеличивалось, трансформировалось, приобретая новые формы, обрастая сложнейшими комбинациями вложенных подзаклятий, неожиданных соединений и связей… И это все великолепие за долю секунды врежется мне в лоб! Нет! Оно же тогда разрушиться и я не смогу его рассмотреть!

Я вскинула руки вперед, как щупальца выбрасывая десятки тончайших нитей силы, которыми подхватывала ключевые узлы и поворотные точки заклятья… Только бы успеть!

Есть! Магический сгусток завис за миллиметр до моего лица. Я восторженно уставилась на него, не веря своим глазам. И это я еще себя считала мастером в области плетений!? В Академии в Арате я, действительно, была лучшей. Сейчас же я поняла, что просто там не было особо с кем сравнивать, на кого ровняться.

Икота до конца пары, зуд под правым коленом — если у меня нет кожных заболеваний, если есть — то подергивание левого глаза и тому подобное в таком же духе… Ничего опасного, в сущности. Но само построение плетений! На такой каркас можно было навесить другие заклятья и с успехом использовать почти при любых заболеваниях, при этом учитывая индивидуальные особенности каждого пациента…

В реальность меня вернул ощутимый пинок в бок от Кита. Я встрепенулась и подняла глаза: внимание всех в аудитории было приковано ко мне. Я тихонько извинилась и спрятала свой "улов" под парту, попутно убирая в нем все подзаклятия, оставляя лишь универсальный "скелет" — позже обязательно его перерисую!

Мистер Боурман еще минуту смотрел на меня и только потом начал занятие.

— Он влюбился в тебя! — тихо шепнул мне Кит.

— Что!? — не поняла я сначала, а потом заметила: взгляд мистера Боурмана изменился, стал каким-то спокойным и умиротворенным, от прежней озлобленности не осталось и следа. Сам же преподаватель словно скинул целый десяток лет…

Лекция пролетела молниеносно, я даже почувствовала разочарование, что она так быстро закончилась. Огорченно вздохнув, принялась упаковывать вещи в сумку.

— Вижу, сестренка, у вас это взаимно, — подмигнул мне Кот.

Это "сестренка" здорово резало ухо, но я решила не исправлять пока.

— Ты о чем?

— Любовь с Боурманом…

— Дурак! — ответила беззлобно. — Он ведь и вправду гений! Но целительством заниматься не может, а вы его ведь совсем не понимаете, вот он и отчаялся совсем.

— Почему же, не понимаем? Вот то, чем он в тебя запустил, точно вызвало бы насморк, правильно?

— Икоту.

Кит нисколечко не опечалился из-за своей промашки:

— Зато вот ты его понимаешь, и все у него теперь наладится!

— Дурак…