— Что ты сказала? — дракон задержался в дверях.

Я снова сглотнула и произнесла отчетливо:

— Не увидимся, Ваше Императорское Величество.

— И почему же? — император плавно развернулся ко мне.

— Потому что до Бала прощания с зимой целый месяц, — сказала, смотря на кончики сапог монарха.

— И? — Багратион нетерпеливо приподнял бровь, раздраженный тем, что из меня приходится вытаскивать каждое слово.

Тогда я наконец набралась смелости и взглянула ему в глаза:

— А вам осталось жить недели три.

Я замерла, ожидая настоящего гневного шторма, но Багратион лишь смотрел на меня внимательно, испытывающе, при этом что-то напряженно обдумывая.

— Прекрасно! — выдал он наконец и счастливо улыбнулся.

Да что б его! Это все мужчины такие или только этой семьи — костьми лягут, до смерти себя изведут, а помощи не попросят!?

— То есть вы знаете, что вместо завтрака, обеда и ужина поглощаете какой-то яд, что вашей печени вскоре не хватит даже для фуа-гра для гнома, но это вас нисколечко не смущает!? Или у вас нет толковых целителей!? — и тут меня осенило. — Вы им не доверяете, не знаете, кому можно верить, в этом дело? Почему же вы не обратились к другим врачам?

— Это спугнет отравителя.

— Но должны же быть надежные! Мистер Боурман точно…

— Нет, девочка! Ты здесь лишь день, — снова взвинтился император, поглаживая свой подбородок. Идеально выбритый подбородок, без следа даже корня волос… — Так что не смей…

— Мистер Боурман сжег вам когда-то бороду, и вы поэтому отказываетесь от помощи лучшего целителя вашей страны!? — я едва удержалась, чтобы не обозвать императора злопамятным мальчишкой.

— Теперь это и не нужно, — Багратион снова был само спокойствие. — У меня есть план. И осуществить его поможешь ты.

— Я?

— Поклянись, что поможешь мне, — взгляд острый, пронизывающий, заставляющий трепетать и повиноваться. Вот только я уже на своей шкуре не раз испытала, что взгляд — даже самый острый — лишь взгляд, а ранит по-настоящему только сталь.

— Не поклянусь, пока не узнаю, в чем дело.

Багратион причмокнул губами и ухмыльнулся:

— Теперь я понимаю Арденса. Но плана открыть не могу, я еще сам до конца не все продумал. Могу лишь сказать, что от этого будет зависеть не только моя жизнь, а будущее всего Загорья. Я знаю твое отношение к драконам, Анна, поэтому подумай хорошо. И соглашайся.

Я стояла неподвижно, не скрывая, что это решение для меня не из легких. Трудно отказать императору, да и опасно. Но играть в его игры, в его стране, по его привалах, вслепую — это же верх безумства.

Вдруг я услышала пружинистый удар мягких лап о пол — это кот соскочил с подоконника, прошествовал к императору, потерся о его ноги и скрылся за дверью.

Знак? Нет, я не верю в знаки…

— Соглашайся, Анна, я ведь император Загорья.

… разве что совсем немножко.

— Вы ведь отец Арденса. Я согласна.

— Что ж, леди Анна, пусть так. Позаботьтесь тогда о принцах двух стран и придумайте, как меня можно быстро и окончательно убить.

— О, это несложно, — ответила скептически, небрежно махнув рукой. Голова уже шла кругом. Тут один из двух вариантов: Багратион или безумец, или гений.

— Не спешите, леди. Дальше самое интересное…

Я ошиблась: был третий вариант — безумный гений. Ведь план Его Величества был хорош, но безумный от начала и до конца.

Спустя минуту за императором Загорья закрылась дверь, а я легла на кушетку и уставилась в потолок. Отец Арденса не провел у меня и получаса, но, казалось, забрал весь остаток сил. Я позволила себе н о чем не думать целых пять минут, а потом резко встала и, больше не медля, покинула лечебницу. Отбор вот-вот начнется, а мне еще к центральной площади добираться нужно.

"Я здесь по делу!"

"У меня есть неотложная информация, которую я обязана сообщить Арденсу".

"Это действительно важно!"

Эти фразы я повторяла про себя, как мантру, когда подходила к центральной площади Дракгарда. Традиционно, кроме последних этапов, что предполагали личные встречи и непосредственное общение, Отбор для членов императорской семьи проводился открыто и на него могли прийти посмотреть все желающие. Здесь считалось, что коль жены всех сыновей императора, включая будущую императрицу, должны опекать и заниматься вопросами благосостояния простого народа, то этот простой народ вправе непосредственно влиять на выбор избранницы. Будущий же муж обязан не только смотреть на невест, но и слушать голоса толпы, чтобы понять, как относится люд к той или иной девушке.