– Мы такие взрослые и такие дураки, забыли, что после длительного голодания нельзя сразу много есть. Желудок отвыкает от всего грубого и тяжёлого. Ну как только я не сообразила? – расстроено запричитала моя подруга. – Сейчас девочкам в первую очередь нужен покой и тёплая постель. Я видела, что наверху есть кровати, давайте уложим их туда.

Эмилия была права. При истощении набивать животы жиром строжайше воспрещено. Я взял на руки Лилит, а Серэнити, как пушинку, подняла Касадию. Переместившись на второй этаж, мы выбрали самую большую и чистую кровать. Уложив в неё сестёр, колдунья и Великий инквизитор накрыли их сверху одеялами. Пока женщины с удобством устраивали освобождённых пленниц, я сбегал на кухню и наполнил графин водой. Вместе со стаканчиками я поставил его на тумбочку возле девушек. Вдруг они проснутся и захотят пить? Серэнити тем временем водила амулетом Ураха по ушкам уснувших подростков. Их дыхание, до этого неровное и прерывистое, унялось, и в нём послышались нотки умиротворённости.

– Им будут сниться хорошие сны, а проснувшись, они многое позабудут из тех несчастий, что выпали на их долю.

– Как ты это делаешь? – шёпотом спросила Эмилия.

Заботливо гладя ладошкой по спутанным волосам сестёр, Серэнити ответила:

– Весь мир окутан любовью Ураха. Его Светом. Его заботой. Я чувствую могущество Всеотца, я молюсь ему и черпаю из него силу для деяний во Имя Его. Я свободна от пороков и оков нечистых помыслом. Мною движет сострадание и непоколебимая вера.

Великий инквизитор встретилась глазами с колдуньей.

– Я предана Богу Света всей душой, и только поэтому мне удаётся наперекор Смерти явить длань Жизни. Для тебя мои слова непонятны, но ты не безнадёжна. Я вижу, что в тебе есть добро. Откинь свою чёрную дорогу, раскрой себя, покайся и твоему естеству станет намного легче.

С лестницы послышались грузные шаги. Скрип, скрип, скрип, в комнату вошёл перепачканный кровью Грешем. В эту минуту я подумал – хорошо, что Лилит и Касадия крепко уснули и не видят толстого рыжего мужика с падающими от усов алыми капельками. Даже меня почему‑то пробрал холодок от пугающего облика моего ученика – ну сущий вурдалак.

Серэнити ткнула пальцем на Грешема,

– А вот в нём добра нет. Как ты только посмел явиться сюда в таком виде!

– Вытереться получше ему и правда не мешает, но зачем же об этом говорить на повышенных тонах? Да, он поел, а руки не вымыл, но разве с тобой это никогда не случается? – встал я на защиту Грешема.

– Я что, тебе задала вопрос? Хотя ты ничем не лучше, чем он.

– Что же ты такая хорошая с нами такими плохими до сих пор идёшь? – возмутился вампир.

– Только из‑за приказа королевы Констанции, – багровея от гнева, прошипела Серэнити. – Будь моя воля, я бы так не сюсюкалась с вами!

– Знакомая песенка! – вздохнул я.

– Может, не будете сейчас затевать ссору? – вклинилась Эмилия в надвигающуюся бурю. – Давайте, по крайней мере, спустимся вниз, а то вы своими криками разбудите бедняжек.

Как ни странно, подобное увещевание на нас подействовало. Мы закрыли рты и, притворив дверь посапывающим девушкам, проследовали в зал. Там, мы вновь сели за стол. Я окунул кружку в бочонок, а затем поставил перед собой.

– Ты всегда так себя ведёшь? – брезгливо спросила Серэнити, с отвращением глядя как Грешем вытирает о штаны замаранные кровью пальцы.

– Я так ем! И, да, всегда! Что? Думала, после того как спасла мне жизнь, я буду молчать в тряпочку? Не дождёшься!

Мой ученик с вызовом облизал мизинец.

– Прямо как муха на навозе.

– На себя посмотрите.

Я, как актёр, театра всплеснул руками.

– Ах, это моё упущение. Мне не хватило времени разъяснить ему, как надо правильно держать вилку и нож при знатных дамах. Но уверяю тебя, не за горами тот день, когда он будет пользоваться всеми столовыми приборами намного лучше меня.

Серэнити сокрушённо взялась за голову.

– О, Урах, некромант говорит мне, что научит вампира правилам этикета! Он что – животное, чтобы не понимать того, как выглядит? Нет! Не отвечай! И ты молчи, выродок ночи!

Эмилия, наблюдающая за нами, чуть улыбнулась. За стеной резких слов моя подруга рассмотрела комичность, которая, конечно, была тут. Великий инквизитор Иль Градо сетует, что кровопивец неподобающе ведёт себя при трапезе, а некромант обещает ей, что исправит этот досадный нюанс. Ну, право же смешно! Или нет?

– Может быть, от этого пустого обсуждения перейдём к более насущной и важной теме?

Колдунья тоже зачерпнула себе вина и села передо мной.

– Что думаешь, Калеб, как поступим с девочками?

– Как поступить и так понятно. Сегодня они выспятся, а завтра проснутся. На кухне есть кладовая, а в ней полно еды. Питаясь разбойничьими запасами, сёстры вполне сносно проведут здесь зиму, а по весне двинутся в какой‑нибудь городок, где и осядут. Драгоценности принесут им счастливую юность и безбедную старость. Всё плохое для них закончилось, начинается только хорошее.

– То есть мы не будем брать с собой Лилит и Касадию? – спросил Грешем.