После десятиминутного препирательства мы решили отправиться втроём. Великий инквизитор идти с нами отказалась, аргументируя это тем, что кто‑то должен выжить и продолжить миссию. Спускаться со склона во второй раз оказалось не проще, чем в первый. Единственным облегчением служила хорошая видимость. Осторожно держась за ветви деревьев, мы медленно сошли к подножию холма. Ступая цепочкой по вчерашним следам, наша троица добралась до русла реки. Зеленоватую гладь обрамлял тонкий лёд, схватившейся за ночь. Одно нажатие – и он треснет. Тут мы продолжили свои незавершённые дебаты. Мной и Эмилией было решено, что Грешему лезть в воду нельзя. Вампир упорно сопротивлялся, но потом под двойным напором сдался. Применяя всё своё красноречие, я постарался уговорить подругу уступить мне возможность ополоснуться. Но мои речи не произвели на неё впечатления – она не соглашалась. Колдунья упиралась и скороговоркой твердила о том, что не позволит рисковать моей жизнью по такому поводу. Её упрямство я побороть не смог, поэтому предложил компромисс. Хмурый Грешем зажал в толстом кулаке две щепки – одну короткую, другую длинную. Первым тянуть щепку вампир предложил мне. Без зазрения совести я применил магию и определил, какая щепка с коротким хвостиком. Кто сказал, что я честный? Подруга одарила меня крайне подозрительным взглядом, но возражать перестала. Уговор есть уговор. Морозиться в реке мне ни капельки не хотелось, но позволить Эмилии вновь опуститься под воду я не мог. В этот раз у меня было больше времени подготовиться к тому, что меня ожидает. Закрыв глаза, я стал представлять, как становлюсь рыбой. Концентрируясь, я вызывал заклинание «Жидкого Дыхания». Скинув с себя одежду на снег, я, оставшись лишь в том, что закрывает причинное место, ступил на заледеневшую корочку. Она тут же лопнула, и моя нога опустилась на каменистый грунт. Мышцы голени свело судорогой. Ох, какие ощущения! Закачаешься! Да пропади все пропадом! Я выпустил воздух из лёгких и, вытянув руки вперёд, плюхнулся в реку, в которой заставил себя вдохнуть воду. Противно до жути, только захлебнуться не получится. Как же холодно! Покрываясь гусиной кожей, я поплыл туда, где по моим расчётам лежал посох Эмилии. Заклинания должно было хватить минут на семь‑восемь, поэтому я торопился. Опустившись на глубину, я стал её осматривать. Чего тут только не было: ракушки, разноцветные камушки, обломанные палки, водоросли и даже парочка заржавевших монет. Я продвигался по заданному направлению и методично ощупывал руками каждую корягу. Нет, всё не то! Я уже практически отчаялся найти заветный предмет, но тут мои пальцы вдруг наткнулись на что‑то твёрдое угловатой формы. Схватив находку, я ощутил магический всплеск. Это он! Волшебный изумруд на навершии Людвирбинга! Распираемый чувством гордости, я стал подниматься наверх, и тут произошло нечто неприятное: закончилось действие «Жидкого Дыхания». Внезапно вода пронзила лёгкие смертоносным кинжалом. Я запаниковал. Отчаянно барахтаясь, я стал терять сознание. И кто же меня спас? Конечно, Эмилия! Она увидела, как по спокойной глади забарабанили пузыри, и без промедления ринулась ко мне на помощь. Колдунья нырнула в реку и, отыскав меня, потащила на берег. Муть пеленой закрывала мне глаза, однако я ощутил, что нахожусь на снегу. Откашлявшись, я пришёл в себя и протянул подруге добытый Людвирбинг! В руках Эмилии посох запульсировал зелёными всполохами. Кое‑как одевшись, я разлепил посиневшие губы:

– Кто‑то должен мне теперь два шоколадных пирога!

Прикрываясь капюшоном, Эмилия улыбнулась. Магия Серэнити точно пошла ей на пользу.

– Ты что – обжора? Сомневаюсь, что ты столько съешь за один присест! Ну ладно, ты, конечно, заслужил! Два так два! – ответила колдунья, дрожа всем телом. – Пойдём скорее, а то чего доброго превратимся в две сосульки!

Мокрые и страшно замёрзшие, мы вернулись к Серэнити. В лагере ярко горел огонь, из котелка дымился пар, нашего возвращения явно ждали.

– Учитель сделал это! – оповестил Грешем великого инквизитора.

– Знаю, я смотрела со склона, – уклончиво ответила Серэнити, отводя глаза в сторону.

Я улыбнулся. Великий инквизитор не умела лгать. Неужели она переживала за нас? Да, это так! Похоже, что Серэнити незаметно спустилась вниз и следила, как бы с нами не случилось чего плохого. Однако гордость не дала ей сознаться в том, что мы становились ей небезразличны. Значительные перемены к лучшему!

Глава 11. Двойной удар опытных магов

Обогревшись и напившись обжигающего чая, мы тронулись к владениям центральной провинции пошатнувшегося Соединённого Королевства. До недавнего времени граница охранялась небольшим военным подразделением Иль Градо. Второй гарнизон, принадлежащий Плавеню, издревле располагался чуть ниже, ближе к Оленьей реке. Любопытно, как в нынешнее переломное время, там, у черты политических интересов, скалываются дела? Чувствую, что не гладко.

Телега, ведомая Серэнити, катила по ответвлению Торгового Тракта. Царившее затишье нарушила лишь вновь закружившаяся метель. Мокрый снег большими комьями хлестал по бокам повозки и через полог залетал вовнутрь. Снурфу это не нравилось. Он забрался под бочку и там чуть слышно шипел. Зима не относилась к любимым сезонам таракана. Вот позднее лето или ранняя осень – это другое дело. Снурфи обожает пожухлую листву и всегда тянет меня на прогулку. И практически каждый раз я иду у него на поводу. Собирая вокруг Шато травы для зелий, я с усмешкой отвергаю то, что таракан предлагает мне положить в мешок. То он притащит лист клёна, то еловую шишку, то нерасторопную птичку. Я качаю головой и говорю: «Нет, Снурфи, это не подойдёт для настоя от аллергии». Сейчас, держа путь в Железные Горы, я мечтал очутиться в одном из тех тёплых дней. Ещё недавно я до самого вечера бродил по полянкам Весёлых Поганок, занимался тем, чем хотел, плотно ужинал и ложился спать. Увы, эти деньки миновали. Как беззаботен я был.

Дорога уходила вбок. Предстоял длинный поворот направо. Какое‑то время лошади двигались по дуге, давая мне возможность разглядеть проплывавшие мимо окрестности. Покатые холмы да деревья были спутниками нашего путешествия. Земля убаюкала свою спину серебристым покрывалом, сокрыв до прихода весны мириады растений. Этот бесконечный круговорот природы всегда восхищал меня. Равновесие, содержащееся в каждом сезоне, зачаровывает. Наступит пора, и из набухших почек вырастут листья. Под лучами благодатного солнца они будут зеленеть, а потом, набравши силы, станут кормом для травоядных животных. С приходом заморозков листья свернуться в трубочки, засохнут и пёстрым калейдоскопом устелют благодарную почву, которая примет их и в виде удобрений продолжит дарить новую жизнь взамен старой.

В наступающих сумерках стали видны две небольшие круглые башенки. Опоясанные каменным валом, они стояли по краям сузившегося пути. Это пост, за ним кончалась власть Иль Градо и начиналось правление ныне независимого Плавеня. Когда мы приблизились к фортификации, к нам никто не вышел. Ни одного караульного, никого. Грешем остановил лошадей напротив колодца.

– Странно всё это. Где часовые рубежа? – протянула Серэнити, внимательно оглядывая безжизненные окошки бойниц.

– Пойду посмотрю, что тут к чему, – откликнулся Грешем.