Мы обогнули башню и направились в сторону леса. Синие всполохи, пробивающиеся сквозь деревья, служили нам хорошим ориентиром. Пробравшись через полянку низких колючих кустов, я, изорвав штаны ещё в нескольких местах, вышел к неземному костру. Пять солдат с оружием наголо зорко глядели в колдовские переливы пламени. Поджав под себя толстую ногу, Грешем сидел на покатом валуне, а Эмилия стояла за его спиной. Увидев меня, колдунья нетерпеливо спросила:

– Есть новости, Калеб?

– Только одна – ритуальный шаман ничего нам не рассказал и Серэнити отправила его душу обратно бороздить бездну.

– Скверно.

Эмилия поправила локон, выбившийся из общей пряди.

– Однако в этот раз риск от закрытия портала мы разделим с тобой напополам. Думаю, что если объединить наши силы, то сделать это будет намного проще.

– Желаешь подсобить старому другу? – хмыкнул я, перекидывая Ночь Всех Усопших из одной руки в другую. – Тогда давай приступим! Я не люблю откладывать дела в долгий ящик!

– Вы только посмотрите, какой он торопливый гриб! – зацокала колдунья. – Придержи коней и растолкуй девушке «что», «зачем» и »куда».

– Наша стратегия предельно проста: заряжаем посохи, настраиваем их на центр портала и бабах‑тарабах‑бабах!

– Ого! Вроде бы несложно!

Грешем почесал рыжую бороду.

– Бабах‑тарабах‑бабах? Это что?

– Это наша с Калебом фишка, ну своеобразная градация мощности творимого заклинания, – отозвалась Эмилия. – Бабах – это просто крепко шлёпнуть магией, тарабах‑бабах – это шмякнуть так, чтобы земля задрожала, а вот бабах‑тарабах‑бабах – это значит: бегите все, кто может, потому что я за себя не отвечаю.

– Миленькие сравнения, – отметила Серэнити.

– Мы – колдуны – народ весёлый, – улыбнулся я.

Вместе с подругой я подошёл к мигающей синий арке. Я встал с одной стороны червоточины, а Эмилия с другой, напротив меня. Через стену пламени я смутно видел очертания подруги. Её контур плавал по рябой глади, то расширяясь, то сужаясь до размеров точки. Подняв Ночь Всех Усопших повыше, я закрыл глаза и начал концентрироваться на нераскрытой мощи сопредельного разрыва. Я давал ей найти меня и овладеть мною. Микроскопическая дырочка, толчок, и энергия лавиной придавило моё естество своим неимоверным весом. О, Вселенная меня сейчас разорвёт на клочки! Судорожно хватая ртом воздух, я, как переполненный водой шар, задрожал перед занесённой надо мною иголкой. Наконец я совладал с собой и устремил бурлящий во мне поток магии на посох. По моему лбу потёк пот. Подняв глаза, я увидел, как Эмилия дирижирует линиями зелёных чар.

– На счёт три, родная, на счёт три, – прошептал я.

Один, два… изумрудная вспышка пронзила синий огонь и потянулась к основанию арки. Через секунду я умножил её усилия красным лучом Ночи Всех Усопших. Под воздействием нашего колдовства, мерцающие своды затряслись и посыпались. Я надавил ещё сильнее. С глухим треском испещрённый рунами камень стал обваливаться вниз. Костёр отчаянно взвился, а затем взорвался, раскидав ударной волной находящихся вокруг него людей. Больно стукнувшись головой о дерево, я сполз по его стволу вниз. Стискивая в руках посох, я все ещё ощущал в нём неизрасходованные сгустки неукротимой стихии. Чтобы снять напряжение я выместил остатки энергии в заклинание «Освещения». Десяток шариков света запорхали по роще разноцветными бутончиками. Там, где только что находился портал, осталась лишь кучка обугленных и бесформенных кусков спёкшегося гранита. Поднявшись, я поковылял к дымящемуся пепелищу.

– Ты ранен?

– Я в порядке. Спасибо, Серэнити.

Великий инквизитор окинула меня взглядом и, удостоверившись, что кровь из меня не хлещет, направилась к Эмилии. Моя подруга отлетела намного дальше, чем я. Поворошив ногой красноватую породу, я обнаружил две тонкие каменные пластинки с мерцающими рунами Десницы Девяносто Девяти Спиц. Я поднял осколки, но до лица их донести не успел, они рассыпались, и с подувшим ветром пеплом улетели сквозь пальцы. На один портал меньше. Это хорошо, есть повод гордиться собой. Эмилия тоже молодец, без неё я бы не справился так легко. Усталость сковывала каждую мышцу, но не было того жуткого чувства опустошённости, которое я испытал, закрывая червоточину кишащую скорпионами. Может, нам и правда не понадобится помощь Эмириуса Клайна? Вдруг мы способны сделать всё сами? Отгоняя эту фантастическую мысль, я потряс головой. В одиночку нам не справиться. То, что мы умеем запечатывать сопредельные проходы, не делает нас непобедимыми. Сила энтропии велика, и её очень трудно контролировать. Малейшая ошибка, и взбесившийся протуберанец энергии в мгновение ока изжарит меня или колдунью дотла. Этого я не хочу. Рукавом я вытер намокший лоб и, подозвав ближайшего солдата, сказал, что он и его товарищи могут возвращаться на сторожевой пост. Кликнув своих сослуживцев, пограничник с большой радостью покинул роковую лощину. Мне на волосы легла рука Эмилии.