Пробравшись сквозь побоище, мы каким‑то чудом оказались подле порталов. Грешем и Эмилия стали впереди меня, Серэнити, Мурчик и Снурф позади. Больше никому из нашего отряда добраться сюда не получилось. Зомби исполнили свою миссию, продержав защиту, ровно столько, сколько было нужно. Поблизости от нас остановилось несколько гномов. Подозрительно смерив меня взглядом, они что‑то прокричали на своём гортанном языке, а затем ринулись к Эльпоту. Я глубоко вдохнул и наперекор всему происходящему закрыл глаза. Мне надо было сконцентрироваться. Словно пустая бутылка под струёй воды, я набирал витающую в воздухе энергию. Сформировав магический шар силы, я послал его в самую середину бурлящего жерла. Вспышка. Меня откинуло прямо на Серэнити. Да! Есть! Один из двух сопредельных разрывов осыпался градом раскалённых камней. Поднимаясь на ноги, я почувствовал Его! Чуть поодаль от меня, из столба голубого света возник козёл с пылающим двуручным мечом. Его прямоугольные зрачки, выискивали причину обрушения врат, источая практически осязаемую злобу. Найдя глазами то, что искал, он страшно заблеял. Переступая с копыта на копыто, козёл не торопясь пошёл ко мне. От его приближения по моим конечностям пробежали судороги, которые спустя миг переродились в паралич. Колдовское поветрие затронуло не только меня, как и в тот раз, в Эрменгере, мои друзья обратились в изваяния, которые едва могли шевелить руками и ногами.

– Жалкий червь под моим ногтем, неужели ты думаешь, что сможешь переиграть меня? Я сдеру с тебя кожу и сделаю барабан!

Невольно пятясь назад и готовясь к самому худшему, я стискивал Альдбриг и обломок Ночи Всех Усопших.

– Скажи своё имя! А то мы так и не познакомились!

Мой рот ели открывался и произносил слова по слогам. Кажется, это позабавило козла, рассмеявшись блеющим смехом, он произнёс:

– Что тебе в том, букашка? У меня много имён, но издыхание прекрасно, когда знаешь от кого его принял. Меня зовут Таурус Красный Палач. В Деснице Девяносто Девяти Спиц я Первый из Круга Смерти.

Подойдя ближе, козёл занёс пылающий меч над моей головой. Вот и всё? Белая вспышка сбила Тауруса в грязь. Хищные зубы снежного барса оросила демоническая кровь. Вопль боли сопровождался шустрым взмахом полыхающего оружия из преисподней. В последний момент гном в серебристых доспехах спрыгнул с огромной кошки, и остриё так и не достало его горла. Кувырком встав на копыта, Таурус простёр волосатую руку на бесстрашного бородача, потрясающего молотом. Обрушив на столбенеющего гнома основной поток магии, Первый из Круга Смерти непреднамеренно снял с нас чары оцепенения, всего на секунду, но нам этого хватило. Опередив взметнувшуюся булаву Серэнити, посох Эмилии и короткие клинки Грешема, я послал в Тауруса заряд сжигающей энергии. Нагрудник на козле стал пунцово‑белым. Жутко заблеяв, он скинул с себя плавящуюся броню, оголив под ней неприкрытую женскую грудь. Мучительно извиваясь, Таурус бросился ко мне. От пылающего меча меня спас легендарный щит вовремя подставленный Серэнити. Соприкосновение. Оглушительный взрыв. Я вверх тормашками отлетел на ствол дерева, ещё чуть‑чуть и приземлился бы прямо на воткнутую рядом пику. Везение! Виски щемило, в ушах стоял звон, но я был жив, а Таурус исчез вместе с порталом! Поднявшись, и не веря тому, что всё закончилось, я подбежал к распростёртой Серэнити. Уста великого инквизитора наполнила кровь, а рука, на которую пришёлся удар, заметно посинела. Приподняв светловолосую голову, я бережно положил её к себе на колени. Она была ещё жива, ещё дышала. Как мне помочь ей?! Как?!

– Эмилия!!!

Да где же она?! Я оторвал взгляд от скоропостижно бледнеющего лица и стал искать свою подругу. Скользнув глазами по взъерошенному вампиру и удивлённому произошедшим гному, я обнаружил её выбирающейся из‑под большущего сугроба. Заметив мои призывные махания перчаткой, она заспешила ко мне. Добравшись до нас, колдунья села рядом на обломок доски. Проводя пальцами по белоснежным прядям, она пристально всматривалась в стекленеющие ледяные зрачки. Немного погодя Эмилия достала из кармашка пузырёк с бесцветной жидкостью и, открутив пробку, бросила несколько капель на язык Серэнити. Почти сразу кашель затряс тело Великого инквизитора. Кровь, смешенная со слюной, ручьём потекла с разомкнутых губ. Судорожно набирая в лёгкие воздух, она корчилась и крутилась. Синяя жилка забилась на виске пульсирующей ниточкой. Я держал её и, как дурак, приговаривал:

– Сейчас, сейчас все пройдёт! Потерпи!

Я просто хотел, чтобы Серэнити перестала страдать. Эмилия вцепилась в запястья тонких рук. Она тёрла их и что‑то шептала. Постепенно, вопреки моим неутешительным ожиданиям, Великий инквизитор стала приходить в себя. Её дыхание успокоилось и выровнялось, глаза обрели осмысленное выражение, а лихорадка отступила.

– Спасибо, я… Со мной все в порядке, – прохрипела Великий инквизитор.

– Что ты ей дала?

Эмилия откинулась назад, и, устало облокотившись на выставленные за спину руки, покачала головой.