Превозмогая ломоту, я нехотя встал с камня. Поиск дров в Железных Горах – задача не из повседневных, но мне повезло: я приметил небольшое деревце у самой кромки Небесного Моста. Вздыхая и охая, как старик, я зашагал к намеченной цели. Проходя мимо статуи нирфа, я задержался, чтобы восхититься искусством мастера, придавшего изваянию столь правдоподобную грацию линий. Создавалось впечатление, что стоит лишь мне отвернуться, как фигура, встряхнув крыльями, воспарит в небо. Я потёр заскорузлый коготь безмолвного стража, а затем стал аккуратно подбираться к дереву. Не могу сказать, что боюсь высоты, но после того, как я посмотрел вниз, моё сердце сжалось в быстро бьющейся комочек. Крепко ухватившись за толстую ветку левой рукой, правой я обламывал мелкие сучья и откидывал их в сторону. Насобирав для костра достаточное количество хвороста, я хотел было возвращаться к друзьям, как вдруг поскользнулся на льду. Больно шмякнувшись на «энное» место, я по инерции понёсся к бездонному обрыву. Лишь по чистой случайности мне удалось ухватиться за выпирающий из‑под земли крючковатый корень дерева. Повиснув над зияющей пастью скал, я истошно закричал, призывая товарищей на помощь. Эхо, прокатившееся по горам, усилило голос стократ. Корень предательски затрещал, и я с ужасом стал оглядываться, ища, куда бы вцепиться соскальзывающими пальцами. Магия – мелькнуло в голове! Однако я прекрасно знал, что, находясь в критической ситуации, я не сумею сосредоточиться. Вот такой бесславный конец? Я разобьюсь о твердь Железных Гор и стану пищей голодных птиц? В последний момент, когда я уже был готов попрощаться с жизнью, моё запястье сжала холодная рука Серэнити. Одним рывком она подтянула меня на уровень груди, и я закинул ногу через край. О, Вселенная, всё позади! Счищая с белого одеяния налипший снег, Великий инквизитор криво улыбнулась:

– Не знала, что ты умеешь так громко кричать. С такими мощными лёгкими из тебя выйдет отличный ярмарочный зазывала. Подумай об этом.

– Это не я, это эхо! Эй! Ты где шутить научилась? Не замечал раньше за тобой склонности к юмору!

– С кем поведёшься, от того и наберёшься, – озвучила древнюю пословицу Эмилия. – Прошу тебя, Калеб, не пугай так меня больше, сердце до сих пор колотится! Если другой раз решишь спрыгнуть, то заклинаю – прыгай молча!

– Я учту твои пожелания, – сказал я, состроив подруге противную гримасу. Повернувшись к Серэнити, я добавил:

– Спасибо большое, ещё секунда – и мне бы представилась замечательная возможность по достоинству оценить прелесть свободного полёта.

– Не за что, – откликнулась великий инквизитор. – Пойдёмте, разведём костёр и погреемся, не зря же ты рисковал жизнью.

Снова очутившись на пригорке, я укутался в походное одеяло. Грешем сложил принесённые ветки шалашиком и теперь старался разжечь их чарами огня.

– Так ты тоже маг? – удивился гном, глядя на нахмуренное лицо вампира.

– Только учусь, – ответил Грешем, отводя взгляд от хвороста.

– А‑а‑а‑а, – протянул Дурнбад. – И ничего не получается?

Уловив в вопросе старейшины войны насмешливые нотки, мой ученик нахохлился.

– Это не так легко, как кажется! Хочешь, сам попробуй? Я расскажу, что нужно делать.

– Грешем, ты сможешь так говорить, только когда материя будет возгораться от призрачного дуновения твоих мыслей, а пока не отвлекайся, – вмешался я.

Возобновляя магические потуги, вампир кинул на меня сумрачный взгляд. Смотря на него, я вспомнил, как сам когда‑то овладевал азами магии. У меня не было учителя, готового подсказать, как правильно направить энергию. Всему приходилось учиться на своём опыте. Я знаю, что в обучении самое главное – это терпение и труд. Нужно тренироваться каждый день. Это правило самое важное. Если взять его за основу, то в один прекрасный момент результат оправдает затраченные усилия. Сколько бессонных ночей я провёл, формируя в потных от напряжения ладонях шарик света? Боюсь даже подумать.

Огонь весело затрещал над чёрной древесиной. Грешем отёр со лба скопившуюся испарину.

– Вот молодец! Ведь можешь, когда очень захочешь! – похвалил его я. – Отныне ты назначаешься ответственным за розжиг костров! Теперь это будет строго твоя обязанность.

Гордо приосанившись, вампир принялся раздувать красно‑рыжие язычки пламени, на которые моя подруга поставила котелок, набитый снегом. Когда из него повалил пар, Эмилия засыпала в нутро заварки, а Серэнити раздала кружки и выдала бутерброды. Еда и горячее питье – разве есть что‑то лучше этого?

Удлиняя тени нирфов и погружая Небесный Мост в чарующую поволоку загадочности, солнце клонилось к закату. Отходивший накормить снежных барсов, Дурнбад сел возле меня.

– Я хотел тебя спросить, – обратился я к нему. – Тот гном, которого ты сразил на поляне, он кем‑то тебе приходился?

– Каравар? Он был мне неким подобием брата.

– Он сказал, что ты украл кольцо короля Буля. Зачем ты это сделал?

Дурнбад глубоко задумался. Его тёмные глаза смотрели на гору, увенчанную последними лучами багрового солнца.

– Так себе поступок на первый взгляд, да? Но разве ответ не очевиден. Отец не допустит распространения слухов о том, что кольцо исчезло. Если в Совете Старейшин пронюхают о его пропаже, то безупречная репутация нашей семьи сильно пострадает. Когда придёт время, я, надрав зад Деснице Девяносто Девяти Спиц, тайно ворочусь к отцу, чтобы поведать о своих подвигах и отдать реликвию. Вернее, не отдать, а обменять её на возможность вернуться в Зарамзарат, так сказать, из «длительного секретного похода».

– В каком смысле – секретного? Ты говоришь так, как будто в Зарамзарате не знают, куда ты делся.

– Именно, что не знают. Для Надургха я – всё тот же старейшина войны, а ты – брат по крови, потому как о том, что произошло ночью, со смертью Каравара и его телохранителей теперь известно только двоим – брату и отцу.

– И что с того?

– То, что отец больше никому на свете не откроет того факта, что я покинул клан не по его воле. Скорее всего, какая‑нибудь правдоподобная история, объясняющая моё отсутствие, уже вовсю гуляет по галереям города. Впоследствии, если я не объявлюсь через год или два, будет объявлено, что мой отряд, например, защищающий отдалённые прииски Надургха от горных троллей, пропал без вести в лабиринте туннелей.