Завыл ветер. Ещё недавно спокойное небо полностью затянулось чёрными облаками. Повалили мелкий колючий снег. Предвещалась жуткая метель. Цепляясь за выступы, я продолжал упрямо подниматься наверх. Внезапно на меня налетел вихрь. Лишь Вселенной известно, как я удержал равновесие и не покатился кубарем по ступенькам. Мной овладел страх. Почему буря пытается меня сбить? Амулет не работает? Он предназначался только для Буля Золотобородого? Поздно думать об этом, надо идти дальше. Я выиграл у непогоды два витка, однако на третьем удача устала выгораживать меня. Я поскользнулся, упал на бок и, словно бочка, покатился обратно. Ох, бедные мои ребра! Все болит. Надеюсь, я себе ничего не сломал? Проведя ладонью по лицу, я очистил его от налипшего снега и капелек крови – мой нос очень чувствителен к ушибам. Что, этот жалкий сквознячок станет для меня серьёзным препятствием? Вот ещё! Сцепив зубы, я выпрямился. Вот порожек, а вот ещё один! Давай Калеб, ты справишься, ты не можешь не справиться! Из‑за россыпи мельтешащих снежинок я практически ничего не видел. Всё вокруг было белым‑белом. Ветер ревел так, что уши грозились отделиться от тела, как, впрочем, волосы и капюшон. Грудь межу тем что‑то щипало. Инстинктивно я полез рукой за пазуху. Пальцы коснулись амулета – он был горячим. У меня мелькнула мысль – а может, его нельзя держать под одеждой? Я быстро потянул за цепочку и повесил амулет поверх развевающегося плаща. Звезды на нём вовсю сверкали синими и фиолетовыми красками!

Буран поубавил ярости. Снег больше не забивал глаза, а падал крупными хлопьями. Облака, застившие небеса, потянулись в сторону моря. Вот оно, колдовство! Широко улыбнувшись, я уже без труда перепрыгивал сразу через две ступеньки. Я шёл и шёл – час, три, четыре, а уступы всё не прекращались и не прекращались. В какой‑то момент я выдохся и решил присесть, чтобы отдохнуть. Пора перекусить. Я достал из сумки завёрнутые в тряпицу ветчину и хлеб. Челюсти принялись отбивать такт, а я – смотреть на опускающуюся ночь. Желудок набит? Тогда вперёд! Я продолжил свой путь. Древние бастионы Яварха укрыло одеяло тумана. Да, Пик Смерти куда осанистее младшего брата. Здесь свет рассеивался и как бы просачивался сквозь мутную пелену. Я забрался на большую высоту! Дышалось тяжело. Из‑за влажного воздуха хотелось вздохнуть поглубже. Чтобы не спотыкаться каждые три секунды, я создал парочку магических шариков. Свет упал на щербатый круг приступков, и в его сиянии я увидел скелет, облачённый в изумительный доспех. Сама собой рука потянулась к кирасе с выдавленным разлапистым деревом. Чей это герб? Почему‑то мной овладела уверенность, что кираса сделана из панциря эголоцепа. Кто ты, о, безымянный герой прошлого, что носил на своих плечах столь драгоценный груз? Ради какой цели ты взбирался на Пик Смерти? Что двигало тобой? Никому уже не открыть твоей тайны. Я покинул останки и устремился ввысь.

Лестница приобрела перила. Появились постаменты со статуями горгулий. По легендам эти мифические существа могли обращаться в камень. Наделённые огромными серповидными когтями, зубастыми мордами и злобными характерами они вписали себя во многие истёртые сказания. Мне всегда нравилось читать захватывающие истории о сражении могущественных магов и смертоносных горгулий. Наверное, хорошо, что я не жил в ту безумную пору. Сам бы я вряд ли победил такую гадину. Задумчиво осмотрев ощерившуюся в сардонической ухмылке горгулью, я отметил, что пьедестал, на котором она стояла, имел глубокие борозды, схожие с царапинами. Как они тут очутились? Я подавил в себе желание дотронуться до устрашающего рта и благоразумно оставил скульптуру в покое. Немного погодя, я, наконец, миновал последнюю ступеньку.