Попытаемся отбросить лишнее. Наказание не может быть одновременно обращено и на добро, и на зло – его задача нести справедливость. Истину, как и ложь, порой нельзя прощупать сразу – так что они не верны. Не дышат лишь мёртвые и разумные стихии, это отчасти подходит, однако… Слепые не видят света, тьма же всегда с ними. Свет нагревает кожу, и мы ощущаем его тепло. Он причина засухи и без него не взойдут поля. Да, это свет.

К голубым шарам присоединился сиреневый. Мы близимся к финалу!

– Не знает времени. Не знает бытия. Это невозможно разрушить и скрепить заново. Этого нет ни у кого, и есть у всех. Попробуй осмыслить и потерпишь поражение. Недра не видят конца и всё‑таки есть те, кто видел начало.

Так и хочется узнать, на какой возраст рассчитаны эти загадки? Точно не на подростковый! Неудивительно, что с момента создания мраморной плиты никто не смог её открыть. Я старчески вздохнул. Итак, из чего будем исходить на этот раз: любовь, замысел, вечность, слово, пустота, энергия.

Любовь как‑то не вяжется с общим смыслом. Хоть она и встречается уже второй раз в столбцах, но это скорее совпадение. Можно предположить, что она не знает времени. Молод или стар – любви подвластен каждый. А вот разрушить её вполне реально, как, впрочем, и склеить осколки. Замысел? Вероятно, он сошёл бы за данное определение, однако, по моему мнению, замысел, как и слово – это Вселенная, а она творит себя сама, так что вряд ли кто‑то мог бы узреть, с чего у неё всё начиналось. Вечность – что‑то подсказывает мне, что это она, ведь пустота – это нечто аллегоричное, а энергия, как элемент, неотделима от мира.

Я показал Эмилии, что собираюсь выбрать в качестве ответа. Колдунья покрутила рукой, словно болтала в бокале вино. Она сомневалась, но свой вариант предлагать не стала. Хитрая какая, не хочет второй раз опростоволоситься! Криво усмехнувшись и сжав на всякий случай Альдбриг, я приложил перчатку к «вечности». К шарам добавилась величавая пурпурная сфера. Последний вопрос и что‑то произойдёт!

– Созданная не по желанию – она всегда прекрасна, хоть многие так и не считают. Высший дар и высшая благодать. Отними её, и кто‑то скажет спасибо, а кто‑то горько заплачет. С одной стороны – её цена ничто, а с другой – всех алмазов мира будет мало, чтобы купить её.

Опустив глаза на колонку, я охнул. Понять было ничего нельзя. Топор яшмового гомункула раскрошил слова в пыль. Прямоугольники имели размытые границы. Оставалось положиться наудачу и ткнуть в любой из них. Кто из нас самый большой везунчик? Кому доверить испытать судьбу? Я повернулся к друзьям. Дурнбаду? Гном облокотился на молот. Он добровольно принял на себя войну с Десницей Девяносто Девяти Спиц. Однако вопреки всем заверениям о долге перед кланами Железных Гор, я думаю Дурнбад здесь только потому, что его ведут узы брата по крови. Грешему? Вампир стоял ближе всех к проходу. Скрестив руки на груди, он напряжённо катал желваки. Нет, ученик не должен подставляться под удар, пока рядом есть учитель. Эмилия? Вся перепачканная и измазанная, со всклоченными волосами и ошпаренным гнилью лицом… Она красива. Придерживая Мурчика за загривок, колдунья смотрела на меня изумрудными глазами. Подруга дней моих суровых. Такая близкая и такая далёкая… Сегодня с тебя хватит крутить колесо фортуны. Серэнити? Великий инквизитор Иль Градо как всегда строга. Белые волосы, непреклонный взор, булава и щит в стальных перчатках. Ты не ведаешь страха, ты сама несёшь его в ряды противников. Ты ведома Урахом и в твоей жизни нет места случайностям. Остаюсь я. Да, я и только я. Любимец Вселенной. Я дёрну за ниточку и дверь откроется. Я знаю это. Нахлынувшее откровение рассмешило меня. Не глядя я зажал большим пальцем ямку сбитого камня. От плиты отделился жёлтый круг. Он долетел до верха и там заплясал вместе со своими собратьями. Собравшись воедино, они ударились о своды и проступили искрящимся предложением древних альфазацких магов – «Урах благословил чашу светом вечной жизни». Тут же какофония звуков покинула мои уши. Я вновь слышу! Монумент завертелся по часовой стрелке. Провалившись под землю, он вернулся с глиняной чашей наполненной синеватой жидкостью. Неужели если испить из неё, то никогда не умрёшь? Достойный приз! Вот ради чего сюда веками стекались герои! Я захотел зачерпнуть влагу и поднести ко рту… Ведь если подумать – я же ничего не теряю? Я потянулся губами к синеве… Сильная рука оторвала меня от краёв чаши.

– Ты что, некромант, с дуба рухнул?

Голос Серэнити звучал непривычно глухо.

– Зачем ты собрался пить, не пойми что?! Хочешь превратиться в слизня или того хуже – помереть?

– Калеб всегда любил эксперименты и его никогда не пугало, что у него может вырасти хвост или парочка новых ушей, – качнула головой Эмилия. – Только вот сейчас это совсем не к месту, милый. Кидай амулет – мне не терпится повидать мадам с полным отсутствием музыкального вкуса.

– Я…

– Из‑за чего ты медлишь, брат по крови? Швыряй в омут блестушку Буля, – проворчал Дурнбад, – Чем скорее мы закончим ритуал, тем быстрее отсюда выберемся! Поторопись, пока не возобновился весь этот писк и визг!