Ворожея хлопнула в ладоши, и огромная свеча раздалась белой вспышкой. Меня ослепило. Спустя мгновение свет утих. Оторвав руки от лица, я обнаружил, что друзья исчезли!

– Эмилия! Грешем! Серэнити! Где вы?! – закричал я, вытаскивая Альдбриг.

– Одним глазом ворожея видит реальность, которая есть здесь и сейчас, а другим осязает энергетические каналы, что проходят через всё сущее. Твоя аура воспалена, в ней нет гармонии. За личиной правды рдеет обман. Ты посмел солгать мне, и за то те, кто по‑настоящему тебе дорог, отныне будут сидеть в темнице. Так я приближу твой рассказ к истине. Было бы справедливее, конечно, наказать тебя, но, к сожалению, я вынуждена даровать тебе свободу…

– Свободу?! – выпалил я, пытаясь сообразить, как вытащить друзей из лап ворожей.

Петраковель смерила меня всезнающим взглядом.

– Даже не думай об этом. Никакой Кварцарапцин не освободит их против моей воли. Однако… Оплот Ведьм нуждается в тебе, человек, не меньше, чем ты в нём. У тебя есть возможность расплатиться за хитрость и обрести то, что тебе необходимо. Я отпущу твоих друзей и разрешу посмотреть на зеркала… в обмен на услугу.

– Какую? – быстро спросил я.

Петраковель соединила кончики пальцев – сияние центральной свечи сошло до минимума. Амфитеатр погрузился в сумерки. Оракул подползла к краю перил. Её глаза, белый и оранжевый, тлели углями природной мощи.

– В Лес Скорби заявились сама Смерть. Она давно не была тут лично, но сейчас жатва оказалась достойна её появления. Коса и Череп постучались в каждую нору, в каждую берлогу и дупло – Оплот Ведьм не стал исключением. Древний Источник, что вливается во все реки и родники был отравлен. Именно он вызвал Смерть. К сему моменту чернолесье лишилось более половины своих обитателей, и, если ничего не предпринять, оно скоро потеряет их всех. Не выдерживая мук, ворожеи бросаются к ручейкам, где с утолением жажды приходит и конец. Наша Обитель пустеет.

Петраковель провела пересохшим языком по губам.

– Я хочу, чтобы ты прогнал Смерть и пробудил Жизнь.

– Смерть? – сглотнул я. – Она же не сама… В Лесу Скорби?

– Сама. Её обличие – яд.

– Где мне искать Древний Источник? И почему ворожеи самостоятельно не могут очистить его от заразы? – осведомился я, понимая, что Петраковель говорит метафорами.

– Тебе ничего не придётся искать самому. Ты оседлаешь Юнивайна – призрачного коня Обители и понесёшься в земли Деревянного Гиганта. Там – Древний Источник, там – воды разбегаются во все уголки Леса Скорби, там – корень всех несчастий. Давным‑давно ворожеи вели войну с Деревянным Гигантом. Она завершилась миром и клятвой – не переступать границ друг друга. Чтобы договор обрёл вечность, было сотворено Великое Волшебство – непреодолимый барьер встал между нашими владениями. Единственные, кому позволено пересекать его – это люди.

Волнение переполняло меня.

– Почему я должен верить тебе? Где гарантии, что после выполнения твоего задания я увижу друзей живыми и невредимыми?

– У тебя нет иного выхода, кроме как поверить мне.

Петраковель воздела руку.

– Ступай же, Калеб Шаттибраль, вызволи Лес Скорби из злоключения, загладь вину и получи заслуженную награду.

Ворожея запела, и мои ноги оторвались от пола. Я полетел вверх. Заклинание «Левитации» несло меня в зубчатый свод. Ух! Я разобьюсь! Удара не последовало. Чернота. Я как будто вжался в перину. Что‑то мягкое и пушистое обволокло меня со всех сторон. Круговерть серого. Холод задул под капюшон плаща. Калейдоскоп красок. Пальцы нащупали сырость – это мокрые пожухлые листья. Я лежал у ворот Оплота Ведьм. Надо мной склонился конь, совершенно невообразимый и немыслимый. Он заржал и ткнул в меня синей прозрачной мордой. Синева прошла через мой лоб. Брр! Мороз‑то какой от тебя, приятель! Поднявшись, я попытался погладить Юнивайна, но тщетно – ладони проходили насквозь через клубящийся стан. Руки словно в прорубь окунули. Единственное, что было, по‑видимому, осязаемо, так это седло. Смастерённое из коричневой кожи, оно плотно прилегало к спине коня. Деваться некуда, друзья в беде, и, как указала мне Петраковель, – в неё их привёл я! Но кто мог предположить, что так всё обернётся?! Я вытащу вас! Вытащу!

Решительно вставив ногу в стремя, я сел сверху. Призрачный конь потоптался, а затем сорвался вперёд. Бесплотные копыта практически не касались земли. Ветер рвал уши воем. Деревья, болото и тьма превратились в размытое зелёно‑чёрное пятно. Мы неслись, подобно арбалетной стреле, однако я совершенно не боялся упасть. Я почему‑то знал, что Юнивайн меня не сбросит.