После того как звякнули засовы цепей, меня потянули к выпавшему жребию. Страх сковал мышцы, я весь скукожился, голова отказывалась меня слушать, ноги и руки обмякли, как у ватной куклы. Сопротивляться не было никаких сил. Я поймал направленный на меня взгляд Эмилии. Эх, подружка, я всегда говорил, что холод переношу лучше, чем жару! Подталкиваемый в бока мечами паладинов, я стал забираться в недра медного быка. Изнутри его стенки покрывал толстый слой сажи, смешанный с фрагментами зубов, ногтей и костей. Меня передёрнуло и едва не стошнило. Неожиданно сзади послышался щелчок открывающейся двери, и руки, запихивающие меня в отверстие, прекратили жать на тело.

– Немедленно выньте его оттуда! Я сама хочу посмотреть на чернокнижника, прежде чем его зажарят.

Голос принадлежал Серэнити. Ну наконец‑то ты пришла! Как говориться – лучше поздно, чем никогда! Меня достали и посадили на колени подле великого инквизитора. За её спиной толпилось клевреты в латных доспехах. Наши глаза встретились. Едва заметная улыбка победителя тронула губы Серэнити. Я без труда догадался, о чем она думает. Борясь с искушением запечь меня как рыбу, она сжала полы своего белоснежного платья.

– В чем он обвиняется? – требовательно спросила Серэнити у инквизитора. Отвечая, он вытянулся по струнке.

– Его и вот этих двоих поймал паладин Брекс из Ордена Праведного Гнева.

Дознаватель протянул Серэнити исчёрканный языческими рунами амулет Ураха.

– Он выпал у ведьмы из сумки. Помимо этого, в их вещах я обнаружил книги по чёрной магии, сушёные хвосты крыс и жабьи потроха. Прикажете подготовить костёр или в начале побалуем их «колыбелью»?

Великий инквизитор в упор смотрела на Эмилию.

– Нет, дурак, ты чуть всё не погубил. Я знаю этот амулет. Я сама дала его ей.

– Вы, наверное, ошибаетесь, миледи. Девка уверяет, что это реликвия её семьи.

Серэнити выглядела разозлённой.

– Ты испытываешь моё терпение? Я же сказала, что знаю, откуда он у неё. Снять их с цепей, а этого поднимите с колен.

Монахи кинулись выполнять поручение великого инквизитора.

– Но посмотрите на её ступню? – не унимался дознаватель. – После «огненного сапожка» она осталась цела и невредима! Его же нога – обуглилась!

Серэнити грубо схватила инквизитора за челюсть, заставляя его так замолчать.

– Ты не понимаешь с одного раза? Я знаю, кто эти люди и, да будет тебе известно, они не имеют никакого отношения к чёрной магии. Эта девушка – святая, Урах благословил её плоть своим дыханием. Все повреждения за неё терпит этот брат света.

Серэнити положила руку мне на голову, чтобы не осталось сомнений о ком идёт речь.

– Дав тайный обет молчания о том, кто они такие, эти, отмеченные Всеотцом служители Света, изучают нечестивые книги и орудия колдовства, чтобы лучше понимать нашего общего врага – ересь, с которой мы боремся.

– Я… я… простите… мне ясно, миледи…

– Приведи мне Брекса, – обронила великий инквизитор, отпуская дознавателя. Он тотчас поспешил выполнять её указание.

Откинув тонкие пряди волос за плечи, Серэнити потеснее закуталась в накидку, отороченную белоснежным песцом. Пока она прихорашивалась, инквизиторы усадили нас на низенькие стульчики, а Грешема привели в чувство. Одного взгляда ему хватило, чтобы понять, кому мы обязаны чудесным спасением. Он сжал зубы и молча переносил прикосновения монаха, который прикладывал ему мокрую тряпку к разбитому носу. От увечья, нанесённого вампиру, обычный человек мог погибнуть. Сломать нос палицей это вам не шутки.

– Урах послал вам новое испытание, которое вы прошли, – мягко, почти нежно промолвила Серэнити.

Я искоса переглянулся с вампиром, нога страшно болела, заставляя меня тихонечко скулить – огненные раны нещадно терзали моё тело. Я хотел заговорить, но не осмеливался. Серэнити полностью контролировала ситуацию. О, Вселенная, почему мы не идём в замок? Неужели нельзя потом разобраться с этим Брексом?! В каземат зашёл дознаватель, три доспешных инквизитора, а за ними паладин, недавно схвативший нашу компанию. Брекс держа шлем под мышкой, неуклюже плюхнулся на одно колено перед великим инквизитором.

– Миледи!

Серэнити ласково подняла кучерявую голову.

– Из‑за тебя едва не лишили жизни ни в чем не повинных людей. Ты знаешь, какое наказание за это ждёт паладина Света?

Глаза Брекса расширились от ужаса, он наверняка знал, что ему грозит.

– Смерть, – тихо произнёс он.

– Я оставляю твою жизнь на решение тех, кого ты чуть не опрокинул в могилу.

Серэнити посмотрела мне в глаза.

– Жизнь или смерть?

Я сглотнул комок, подступивший к горлу. Серэнити так просто вложила чужую судьбу в мои руки. Неужели её совсем не заботят жизни подчинённых? Или она так тонко блефует? Я надеялся, что нас отпустят и на этом всё закончится, но великий инквизитор предпочла разыграть свой сценарий. Мы не должны забывать, на чьей территории находимся, и кто решает здесь – кому жить, а кому умереть. Сила и власть покоятся на этих, хрупких на первый взгляд, плечах. Я посмотрел на Брекса, он дрожал, липкие щупальца страха пустили корни в его душу, ах, как хорошо я его понимал. Наверняка он не сомневался в приговоре, который я уготовил для него.

– Жизнь.