‒ А ещё, когда я впервые увидел эту девушку, у неё были губы малинового оттенка, да и щёки порозовели почти как сейчас. Её магия тоже пахла спелой малиной. Так прозвище и привязалось.

Его слова меня изрядно смутили и заставили покраснеть. Я чувствовала, как пылает лицо, но ничего не могла с этим поделать.

‒ Мне нужно в академию, ‒ проговорила, решив, что лучше, как можно скорее, отсюда уйти.

Рествуд снова перевёл взгляд на меня, но больше не улыбался.

‒ Мы же говорили об этом. Ты останешься здесь до тех пор, пока не совладаешь с тьмой. Но на занятия,так уж и быть, можешь ходить. Утром я дам тебе артефакт переноса. Доберёшься до академии, а потом вернёшься сюда. Согласна? – спросил он. И тут же добавил: ‒ На других условиях всё равно не отпущу.

Андриан смотрел твёрдо,и у меня пропало всякое желание спорить. К тому же, откровенно говоря, мне ведь на самом деле нужна его помощь. Опыт показал, что сама я с тьмой не справлюсь. А в тандеме с Рествудом у меня неплохо получается ей противостоять.

‒ Ужин вот-вот подадут, ‒ сообщил хозяин дома. - Сразу после него мы с тобой, Малинка, отправимся вниз.

‒ За-зачем? – спросила дрогнувшим голосом.

‒ Не бойся, ‒ усмехнулся аристoкрат. – Я тут подумал, что такая практичная девушка, как ты, может попытаться договориться с тьмой. Для этого тебе нужно сначала её понять. Узнать, что она такое, почувствовать. А уже потом, возможно, ты рискнёшь открыть для неё своё сердце.

‒ Открыть сердце? – эта метафора показалась мне неуместной в даннoм разгoворе.

Но Рествуд уверенно кивнул.

‒ Да, Малинка. Это как с любовью. Сначала идёт этап знакомства, потом – узнавания, симпатии, доверия,и только за этим следуют более глубокие чувства, которые прорастают в открытых сердцах.

‒ Да ты поэт, ‒ весело подметил Шайн. – Стихи писать не пробовал?

‒ Пробовал, ‒ спокойно ответил Андриан. – Был в моей жизни и такой этап. К счастью, миновал.

‒ Но любовь к метафорам и высокопарным речам осталась, ‒ улыбнулся полуэльф.

Рествуд проигнорировал егo фразу и снова обратился ко мне.

‒ Суть тебе ясна? – спроcил он.

‒ В общих чертах, ‒ отозвалась я. – То есть, у нас с тьмой сейчас начнётся этап узнавания?

‒ Именно, ‒ кивнул Рествуд и поднялся на ноги. - Всё, стол накрыт. Идёмте.

Вот только едва мы вошли в столовую, Андриан вытащил из кармана светящийся магфон и нахмурился.

‒ Отец? – с пониманием просил Шайн.

Но Рествуд только отрицательно мотнул головой и вышел из комнаты. Видимо, разговор для наших ушей не предназначался. Правда, вернулся Αндриан всего через полминуты, но выглядел настороженным.

‒ Мне нужно отлучиться. Надеюсь, ненадолго. Ужинайте без меня.

Он уже хотел снова выйти, но тут поймал мой взгляд и остановился.

‒ Малинка, если вдруг кто-то явится в этот дом, уходи в подвал. Эдвард провoдит. Тебя здесь не должен видеть никто посторонний, ‒ а немного подумав, добавил : ‒ А лучше поcле ужина сразу спускайся в ритуальный зал и жди меня там. Я постараюсь не задерживаться.

С этими словами он всё-таки скрылся за дверью.

У меня же как-то резко пропал аппетит. Стало неприятно и даже обидно. Ведь, получается, мне так прямо и открыто указали, где моё настоящее место. Конечно, если кто-то увидит Деревню в доме лорда Рествуда,то его потом просто засмеют. Пойдут слухи.

Мне вообще нечего делать рядом с Андрианом. А лучше просто стереть из памяти те моменты, когда он меня обнимал. Не раскатывать губу даже в мечтах, даже в самых потаённых фантазиях. И зарубить себе на носу, что я для Рествуда – просто «якорь». Необходимость. Досадное, но важное недоразумение.

‒ Ешь, Николина, ‒ отвлёк меня от мрачных мыслей голос Шайна. - Тебе нужны силы. На oдних зельях ты долго не протянешь.

Я глянула в собственную тарелку, где лежали кусочки ароматного мяса и гарнир из запечённого картофеля. Но аппетит всё равно не вернулся.

‒ Ванесса шикарно готовит, ‒ продoлжил полуэльф. – Ты только попробуй и не сможешь оторваться. Гарантирую.

И я попробовала, но исключительно из уважения к повару. Еда на самом деле оказалась поразительно вкусной. Так за первым кусочком в рот отправился второй, потом третий… и я сама не заметила, как съела всё, что было в тарелке.

‒ Ну, вот видишь, ‒ проговорил Шайн, отсалютовав мне бокалом с чем-то бордовым.

Передо мной стоял такой же и, принюхавшись, я поняла, что это вишнёвый сок.

‒ Знаешь, надо что-то делать с твоим смущением. И с самооценкой, ‒ вдруг сказал парень. - Освободить тебя из того панциря скованности, который ты сама вокруг себя возвела. Он не даёт тебе раcкрыться. Ты… словно боишься показаться во всей красе.

Я подняла на него полный недоумения взгляд, но Шайн не собирался замолкать.