Два года назад Дэйн даже не предполагал, что будет вот так, попивая ароматный чай и всматриваясь в мерцающее от звёзд небо, рассказывать двум совершенно чужим по крови магам о том, как он подчинил своего внутреннего волка.

Нет, не так. Два года назад Дэйн не представлял, что этот самый внутренний волк у него есть, а уж о подчинении и речи не шло.

Но сейчас он делал это, зная, что если он и должен кому-то обо всём рассказать, то только Форсу и Аравейну. И пока рассказывал, видел, как их лица освещаются радостью всё больше и больше.

Прошёл год с того дня, когда во время путешествия по Снежной пустыне Дэйнар впервые выпустил когти. И горбун уже начинал думать, что перестал быть оборотнем. Дэйн знал: ни один из его сородичей не может жить так долго вдали от Арронтара, сила постепенно исчезает, и оборотень становится обыкновенным человеком.

Ушедшей силы юноше жалко не было. Что она принесла ему, кроме горя? Туда ей и дорога. А у него — новая жизнь и иная судьба.

А потом…

Это был пятнадцатый день рождения Фрэн. Лирд тогда отсутствовал, по обыкновению добывая рыбу в Погибели. И с самого утра Дэйнар умчался к девушке, освобождённый Форсом ото всех уроков.

В её доме аппетитно пахло свежеиспечёнными пирогами, которые Фрэн приготовила специально к столу для себя и Дэйна. Больше никого не ожидалось.

Сама же Фрэн, одетая в красное платье в белый горошек, скакала по комнатам, счастливо улыбаясь, и казалась юноше продолжением солнечного света — так она светилась от радости.

— Спасибо! Спасибо! — говорила она без конца, подбирая, по её словам, «почётное место» для подарка своего друга — маленькой деревянной фигурки волка. А потом Фрэн вдруг подскочила к Дэйну и, замерев на миг в нерешительности, встала на носочки и коснулась его губ своими.

Это был даже не поцелуй — лишь невесомое, лёгкое, как пёрышко, прикосновение. Но его оказалось достаточно.

Дэйнар почувствовал странное напряжение внутри себя, а потом услышал тихий грозный рык…

Руки поднялись почти против воли, схватили Фрэн за талию и прижали к сильному крепкому телу. А когда Дэйн глубоко вздохнул, и его ноздри заполнил сладко-цветочный запах девушки, ему показалось, будто кто-то рвёт тело изнутри большими острыми когтями.

И, повинуясь желанию этого кого-то, Дэйнар наклонил голову и с силой впился в губы Фрэн, яростно и жадно сминая их, и даже, кажется, покусывая…

Кровь билась в висках, затуманивая взгляд и мешая думать, хотелось только одного — владеть. Здесь и сейчас…

Позже, гораздо позже, Дэйнар вспомнил слова Форса, сказанные однажды, когда они обсуждали оборотней: «Никакая сила не даётся без возможности её подчинить. Не бывает слабых духом ара, мальчик мой, потому что в таком случае лишняя сила просто вытечет наружу. Ты же не сможешь налить в сосуд больше молока, чем он способен вместить?»

Судорога прошла по телу Дэйна, когда он вдруг осознал, что делает. Пусть Фрэн не сопротивлялась, просто замерев в его жадных руках, но…

И, глухо застонав, он отодвинул от себя девушку, стараясь не смотреть на её блестящие глаза и красные влажные губы.

— Мне нужно уйти, Фрэн, — прошептал он, сжимая кулаки. — Пожалуйста, прости. Но если я останусь…

— Ничего, Дэйн. Дядя Форс говорил, что такое может случиться.

Горбун удивлённо вздрогнул и даже поднял голову. Правда, почти сразу же опустил — волк внутри него всё ещё был недоволен, что их с Фрэн разлучили.

— Форс… говорил?.. И ты всё равно продолжала со мной общаться при этом?!

— Я знала, что ты справишься. Дядя Форс просил передать тебе, если такое случится: «Просто попытайся его понять».

— Кого понять? — нахмурился Дэйн.

— Своего волка. И не надо никуда уходить. Сегодня всё-таки мой день рождения…

Он тогда действительно остался. И через несколько часов вновь перестал чувствовать зверя, что проснулся из-за робкого, но ласкового поцелуя Фрэн.

С того дня в течение целого года Дэйнар неустанно экспериментировал. Он пытался понять своего волка, осознать, почему тот прячется и совершенно не желает выходить наружу — фыркает, рычит, и только посверкивает из темноты ярко-голубыми глазами.

Эксперименты эти ни к чему не приводили, в отличие от опытов с магией. И со временем Дэйн отчаялся и перестал мучить своего дикого зверька. С Фрэн они больше не целовались, поэтому рецидивов не было.

Но пару недель назад ему кое-что приснилось. Привыкший видеть Арронтар каждую ночь, Дэйн не очень удивился, когда вновь попал туда во сне. Но обычно он летел вместе с ветром вслед за грустной девушкой, которую наяву не хотел даже вспоминать, а теперь…

… Только что прошёл дождь, и некоторые лужи были почти по колено. Дэйн бежал прочь, вперёд, бежал так быстро, что ему казалось, будто он не касается земли. В боку кололо, воздух со свистом вырывался из лёгких, из-под ступней в разные стороны разлетались пыль, грязь и брызги, но он знал — останавливаться нельзя.