Возможно, гость из южной страны не видел наших новостей. Может, если бы знал о моём «проступке», то перестал бы разговаривать по душам.

– Это газетёнка для скучающих старух! – неожиданно рыкнул Иртон, и его огромные кулаки на мгновение сжались, но вскоре он беззлобно улыбнулся. – Что случилось на самом деле? Почему ты сбежала?

Раньше мы не обсуждали столь личные темы. Но на этот раз я решила всё рассказать:

– Отец проиграл имение. Нам оставалось только переселиться в заброшенный домик дяди. А он погиб на войне с Дакхартой! Я и боевым магом хотела стать в память о нём.

– Война закончилась, хватит с нас! – сурово проговорил Иртон. – Значит, родители хотели закрыть долг твоим замужеством? А из кланов фей?..

– …никто не соглашался. И родители познакомились с кланом драконов из Дакхарты. Предали память дяди! Они решили выдать меня замуж за Ирртена Лазэра.

– И ты настолько не хотела замуж?

– Я не хотела в Дакхарту! Там женщин и за людей не считают!

– Вот это ерунда. Был я там! Нормально к женщинам относятся. Матерей так вообще почитают как дарительниц жизни.

– Всё равно… У клана Лазэров тёмное происхождение: слишком быстро разбогатели на серебряных приисках. Ещё говорят, Ирртен жесток и уродлив!

– Да ну! С чирьями и бородавками?

– Возможно. Мне даже портрет его не показали. Собрали чемоданчик и проводили на корабль.

– Да тут поседеть можно! – подхватил моё возмущение Иртон. – Странно, что ты всё ещё рыжая.

– Я сбежала от дуэньи и перелетела на паром до Магфорта, – всхлипнула я. – Но любовника на стороне у меня не было! Я просто хотела прилежно учиться и оставаться свободной! Понимаете?

– Да, кузнечик, понимаю, – согласился Иртон и погладил меня по плечу. – Свободной? Но ты уже попалась мне. И тебе придётся очень много отжиматься.

Он не осудил меня, а поддержал! Странно: сначала он только и делал, что муштровал меня. А потом мы начали говорить на разные темы, листать его книги, гулять вдоль полигона. Он учил меня лучшим стойкам для магических атак и хвалил за меткость. Образ Пожара оказался парадным портретом, а под ним скрывалась интересная и, возможно, ранимая личность.

– Элли? Спишь наяву? – окликнул Иртон.

– Да… Как-то задумалась… Задумалась о… О грядущем концерте факультета изящных искусств! Там ведь будет выступать сама Никси, – соврала я, выходя из короткого оцепенения.

Мне и правда хотелось послушать пение известной сирены. Но одна я бы не пошла. К тому же факультетом руководила фея Айне Дарио, которая после очередной статьи про отца в «Сплетнике» прямо сказала, что не желает видеть меня в рядах своих учениц.

– Можем сходить вместе, – вдруг легко предложил Иртон.

Я не ослышалась? Пожар приглашал меня на концерт, то есть на свидание? Вот так новость!

– Ой, надо подумать.

– Да ты уже всё решила, по глазам вижу. Это ни к чему не обязывает, – ответил Иртон и мимолётно дотронулся до моей руки, лежащей на кипе бланков с контрольными. – Забудь все слухи, никого не бойся. Я на твоей стороне.

– Н-не надо жалеть меня.

Я отшатнулась. Но как же обожгло его прикосновение! Руки Иртона были всегда горячими, а свежее дыхание наполнял жар раскалённого лета. А после тренировок от Иртона пахло потом, в котором угадывались нотки луговых трав и корицы. Хотелось прижаться к могучей груди и вдыхать его манящий звериный аромат, пьянея от первозданной дикости.

– Билеты на концерты из жалости не дарят, – возразил Иртон. – С чего бы мне тебя жалеть? Подкачать только эти соломинки – и из тебя выйдет отличный боевой маг. Ведь твоя магия ветра способна сотворить смерч. Здесь ты на месте, поверь Пожару.

Его бархатистый голос успокаивал и дарил такую радость, что хотелось расправить крылья и взлететь. Он в меня верил!

– Дейн Флейм! Знаете… Моё признание – вовсе не розыгрыш! – смущённо пискнула я.

Я решила, что с меня хватит страхов и домыслов. Хотелось узнать наверняка, как он ко мне относится. Ведь Иртон приглашал меня на свидание.

– Как я мечтал услышать эти слова, – тут же радостно отозвался Иртон и наклонился надо мной, заглядывая в лицо и слегка обнимая за талию. А я подалась навстречу, не думая ни о чём, лишь желая стать ближе, прижаться к нему всем телом.

Наши губы едва ощутимо соприкоснулись, но насладиться поцелуем не удалось – в этот миг в дверном проёме молнией пронеслась яркая вспышка фотоартефакта. Кто-то гадко расхохотался и быстро скрылся, вылетев из стрельчатого окна в коридоре.

«Розамунд!» – поняла я, кидаясь к двери.

– Элли! Постой! Нам ничего не грозит, – растерянно проговорил Иртон.

– Нет! Лучше вам не знаться со мной! Простите! – воскликнула я, заливаясь слезами, и в панике выбежала из кабинета. Как же я не подумала о возможной слежке? Меня уже отметило клеймо позорной славы, и я не могла тянуть за собой Иртона. Ради любви к нему! Но кажется, было уже поздно…