– Ты о чем задумалась так? – засмеялась Нелли. – В город входим. Приглядим место, спляшешь, денег накидают. Поесть нашим принесем – плохо ли?

Эшлин потрясла головой. Последние дни казались ей годом. И не самым худшим годом. Если бы еще Брендон был рядом…

Она невольно схватила подругу за руку, поняв, что их беззастенчиво разглядывает стража на входе в городок – конный и двое пеших. Нелли удивилась:

– Ты что это?

– Я подумала, что меня могут искать. Горт наверняка всем рассказал, что я беглая убийца.

– Ну могут – делов-то. Я тебя сейчас научу. Ищут кого? Того, кто прячется-боится. А мы с тобой вот так.

Не отпуская руку Эшлин, Нелли подбежала к стражникам так, что юбка взметнулась ярким вихрем. Стайка остальных пэйви тут же подскочила ближе.

– Дай, красавец бородатый, погадаю, – почти пропела Нелли, широко улыбаясь. – Я лучше всех в таборе гадаю, вон и сестра подтвердит. Всю судьбу твою вижу до донышка!

– Иди отсюда, не галди! – отмахнулся конный. – Иди подале и сестер своих забирай, сколь ни есть. Судьбу она видит, тоже мне…

Один из пеших стражников уже подозрительно прикрыл рукой кошелек, второй – совсем молодой – восхищенно воззрился на Эшлин. Та улыбнулась так же широко, как Нелли.

– А к вам в табор прийти можно? Песен послушать? Песни-то очень люблю, – спросил стражник немного смущенно.

– Послушать ему… ты гляди, эти последнюю рубаху снимут, – проворчал второй, а Эшлин легко и весело ответила:

– Приходи, красавец! Будь гостем!

И быстро пошла с другими пэйви прочь.

– Так-то, – одобрительно кивнула Нелли. – Держись меня, научу и не тому. А то найдешь мужа своего – и оставайтесь оба. И старший твой пусть остается. Чем не жизнь? Голодно бывает, это да, особенно зимой. А вот затосковать не дадут наши тебе.

– Нелли, а у тебя не будет ничего плохого за то, что ты из Дин Эйрин ушла? – спросила Эшлин.

– Бабка велела – я и ушла. Потом вернусь, перезимую, как беду твою разрешим. Я ж не учусь. Живу просто.

Эшлин не стала спрашивать, почему пэйви так уверена, что все разрешится к зиме. Да и вообще, может, Нелли говорила о будущей, через год. Вместо этого спросила то, что давно хотела:

– А как так вышло, что ты не учишься? Тебя же взяли, значит, есть дар?

– Был да сплыл, – охотно ответила Нелли. – Я его сестре названой отдала. Думала поделиться, а отдала все. Ой, бабка ругалась! Ты, говорит, ладно, магию отдала, но ты и помереть могла! А я что – не померла вроде!

– А разве так можно?

– Ай, Линди, с даром этим путано все. Бывает, что с ним рождаются, бывает, что он приходит сам, когда девчонка в пору входит. Бывает, что пропадает, если беда большая случилась. Можно разделить, если сильно хочешь помочь кому. Можно вот отдать. И никто это тебе до конца не объяснит. Даже матушка Джи. Даже твой муж.

– Твоя сестра – Монгвин?

– Она самая. Брата моего вдова.

– А что с братом случилось? – изумленно и испуганно спросила Эшлин, тема братьев касалась ее острее некуда.

– Да что, старый барон Сэвидж случился, погань такая. Он Монгвин стерег, никуда не пускал, не дом, а тюрьма. А она с братом моим сбежала. Хороший брат-то у меня был, Рэем звали. Мы ее приняли, потому что ну что уж теперь, она платок уже надела. Дед, правда, сразу сказал, что быть беде, и уезжать надо быстрее. Я ее всему учила, как тебя, только ей труднее было – не умела она, но старалась. Год они прожили. Хорошо прожили. Сын у нее родился.

– А потом?

Эшлин понимала ответ. Но все равно спросила.

– А потом нас нашли люди барона, ну и ничего хорошего. Рэй сам вышел, чтобы остальных не трогали. Ну как не тронули … вардо нам сожгли и коней увели. Рэя во дворе замка Сэвидж повесили. Так вот было.

Она помолчала, потом усмехнулась:

– Ну я в Дин Эйрин, к бабке, кинулась. Год там не была, с табором ездила. Бабка к Брендону Бирну твоему. Не одной же ей замок штурмовать идти – хотя бабка-то могла бы, наверно. А он взял и сам поехал – с ней, меня взял еще и королевских солдат вытребовал. Барон Сэвидж его… ну сама понимаешь, куда послал, сказал, что над дочкой волен, а магистр спокойно так нам с бабкой говорит: «Отойдите от ворот, чтобы вас не задело». И чем-то кинул таким – огонек вроде малый, неяркий, а пробежался по воротам, они и в труху. После этого никто из слуг баронских не пикнул даже. Закланялись только.

– А Монгвин?