Айша сузила глаза, видимо, собираясь ответить, что ему следует выписать штраф самому себе за все поломки, течи и рухнувшие лестницы в Деймране.

— Ну хотя бы вывесить официальный выговор! — сдался смотритель.

— Договорились, — царственно согласилась моя крестная. — Но он провесит на доске не больше трех дней. И без портретов!

— Деймран должен знать своих героев в лицо, — покосившись в нашу сторону, проскрипел он.

— Академия знает, — уверила я. — Мой портрет еще с прошлого выговора не сняли.

Плюнув от досады, смотритель вышел из нашей комнаты и шарахнул дверью.

— А дверью не обязательно хлопать, — презрительно фыркнула крестная.

— Спасибо, — поднявшись с кровати, поблагодарила я.

Стоило признать: не вмешайся Айша, так просто из передряги мы не выбрались бы и одним выговором не отделались бы.

— Дорогая девочка, ты не пострадала? — Она обняла меня и, отодвинувшись, резко высказалась: — Ведьмака немедленно домой!

— Светлого чародея, мадам, — пробормотал Генри. — Из Эсвольда.

— Еще лучше! — сцедила она и одарила меня многозначительным взглядом. — Чей он?

— Мой, — смущенно призналась Эмбер.

Крестная тяжело вздохнула и велела:

— Тогда через башню Варлок.

— Не надо меня в башню, — вздрогнул светлый. — Мне окна было достаточно.

— Мальчик, сколько ты добирался до этого окна из своей обители снобов? — ласково уточнила Айша, словно мысленно намеревалась припечатать ботинком ему по лбу.

Он покосился на Эмбер и, замявшись, признался:

— С утра.

— Путешественник! — цыкнула крестная. — Из башни Варлок вернешься в свой Эсвольд за десять минут. В ковене портальщик умеет посылать в правильных направлениях.

Иногда и в крепких выражениях…

— Мы сейчас уедем в замок, — уверила я крестную и посмотрела на грязный носок Генри. — Только ботинки кузену Генри найдем.

— Кстати. — Крестная помедлила прежде, чем выйти из комнаты. — Прихвати своего друга на завтрашний отбор. Он приходил ко мне на выходных и просил замолвить словечко перед верховным. Сэкономь семье деньги на портальных перемещениях.

— Друга? — насторожилась я.

— Айка Вэллара.

Знакомо ли вам предчувствие грома? Когда знаешь, что совсем скоро громыхнет пугающий раскат, и внутри в ожидании этого неизбежного мощного удара постепенно копится напряжение. Душа готова улизнуть в пятки, хочется вжать шею в плечи, а уши закрыть ладонями… И глупо боятся загодя — предчувствие грома всегда страшнее самого грома, но домой я возвращалась в гадком ощущении, что над головой вот-вот рванет.

Собирались в замок мы суетливо. Стоун с Бранчем пожертвовали старые растоптанные ботинки. Кто именно поделился в пользу нуждающихся светлых чародеев, я не выяснила, но, судя по размеру, расщедриться пришлось Майклу. Генри только печально вздохнул, поджал пальцы и сунул ноги в боты.

— Ничего, сейчас зачарую… — пробормотал он с несчастным видом чародея, которого жестоко мучают, а он вынужден молча терпеть издевательства идейных врагов.

Светящимися пальцами он принялся щупать расцарапанные носы ботинок. Обувка стала заметно вытягиваться, теряя форму, но освобождая место для скрюченных пальцев.

— Он шикарно смотрится, когда использует светлые чары, — тихонечко проговорила Эмбер, наблюдая за своим парнем блестящими глазами. — Все-таки завести роман со светлым Генри было хорошей идеей.

На мой взгляд, в бытовых чарах не было ничего привлекательного. В сложившимся над ботинками страдающем маге тоже. Но кто я такая, чтобы спорить с черной ведьмой из рода Фокстейл? Она очаровывает, а я беру нахрапом и отваживаю светлой благодатью.

— Кстати, пока ты разыскивала ботинки, написал Торстен, — заявила Эмбер. — Понятия не имею, откуда у него адрес моего почтовика, но он спрашивал, что у нас случилось. Я рассказала.

— Ответил? — поинтересовалась я.

— Пока молчит.

— Долго?

— Минут пятнадцать.

— Видимо, переваривает, — со смешком прокомментировала я и зашла за деревянную ширму, чтобы переодеться в дорогу.

Торстен между тем новости о Генри и порушенной пожарной лестнице все-таки переварил. Почтовик басовито загудел, приняв от него послание.

— Слушать! — скомандовала Эмбер шару.

Закари оказался короток и выдал резюме одним емким словом. Нецензурным. По слогам. Я не догадывалась, что он умел ругаться матом, но была с ним полностью согласна.