Алхимик открыл только с третьего раза. Стучаться пришлось ногой. Все пальцы в домашних туфлях отбила. Худой ведьмак с потемневшим от жара лицом и воспаленными от едких паров глазами, кажется, не сразу понял, кто заявился к нему с визитом.

— Дочь верховного? — уточнил он, сощурившись ото сна.

Через приоткрытую дверь был виден большой зал с закопченными окнами. В кадке стояло давно засохшее дерево. В ящиках на столах теснились стеклянные реторты, сосуды, запасные трубки. Запах от вечно горящего атанора шел едкий.

— Просьба есть, — стараясь не дышать глубоко, заявила я.

Некоторое время пришлось объяснять, за каким демоном мне понадобилось засунуть в алхимическую печь, практически священный алтарь великой науки, каменную дыню. Внезапно алхимик согласился и потребовал услугу за услугу. Он запечет мой камень, а я выловлю для него домовика из спальни верховной ведьмы, дескать, они самые выдрессированные. Как «умного замка» не стало, так без толковой нечисти все из рук валится.

— Так от «умного замка» пять лет назад избавились, — удивилась я.

— Да ты что?! — искренне изумившись, вытаращился он.

Похоже, мужик от потрясения, сколько лет промелькнули мимо, хотел впасть в прострацию и депрессию. Не то чтобы обычно он лучился жизнерадостностью, но сейчас прострация была совсем некстати.

— Хорошо, договорились, — поспешно согласилась я позаимствовать у матери комнатного духа. — Будет тебе домовик от Беаты, только камень положи в атанор.

Мы пожали друг другу руки, сговорившись, что драконово яйцо полежит в ритуальном огне до обеда.

Алхимик забрал сверток с камнем и всучил мне грязную бутылку из темно-зеленого стекла. Отмахаться от замызганной посудины не удалось, почему-то ему казалось, что именно в эту бутылку духи полезут охотнее. Заявил, что пропитал ее особым составом. Выбросила сразу, едва вышла до пристройки. Духи у матушки умные и щепетильные, ни за что не полезут в ночлежку для бродячей нечисти.

Без каменных драконов, исчезающих летом, холл замка казался пустым и голым. Единственный, кто меня встречал, был Фергюсон. С постным видом он объявил, что все собрались на завтрак в малой столовой. Мама, как чувствовала, что почти обеднела на одного вышколенного духа и придушила дерзкую эскападу в зачатке.

— Доброе утро Варлокам, — поздоровалась я, входя в столовую, и заняла привычное место рядом с мужем.

Ни младший брат, ни Освальд, втянувшие меня в сумасшедшую авантюру, не появились. Дарина со вздохом объяснила отцу, что наш историк пришел только утром. Всю ночь изучал какие-то записи.

— Совсем не ложился, — закончила она.

— Нельзя столько работать, — нравоучительно высказалась мама. — Он может подорвать здоровье.

— Но его работы очень важны для ковена! — добавила любящая жена. — Скажите, дядя?

Дядя, в смысле, мой отец мрачно кивнул. Уверена, ему уже доложили, что наш фанатичный историк вместе с Йеном всю ночь нахально перерывали его личный архив.

— Как дела у Бранча? — тихо спросила я у Закари, пока остальные обсуждали, как для ковена важно вести летописи.

— Лучше, чем у твоего драконьего камня, — отозвался муж. — В кипятке не варили.

Между тем темные прислужники внесли в столовую завтрак. Фергюсон поставил перед Закари тарелку с воздушным омлетом и торжественно объявил, словно на королевском обеде:

— Повар просил передать, что ваша супруга лично готовила. Венчиком взбивала, на сковородку выливала…

К нам повернулся весь стол. Закари только взялся за вилку, но немедленно ее отложил. Абсолютно все знали, что женщины из рода Варлок к готовке не приспособлены. Мой муж как однажды испробовал кулинарный шедевр из овсяной крупы, так до сих пор не может смотреть на каши без содрогания.

— Готовил повар, — спокойно оповестила я.

Зак снова взялся за вилку. Родные выдохнули.

— Мы сегодня приехали с потрясающей новостью, — объявила я.

Родители переглянулись, подобрались и, кажется, даже затаили дыхание.

— Вчера в ларце, оставшемся от старого клана Варлоков, нашлось драконье яйцо. Я до сих пор не могу поверить! — Я примолкла, проследив за направлением всех взглядов и уточнила: — Почему вы смотрите на моего мужа?

— Давно твоя супруга начала чудить? — вдруг спросил папа у Закари.

— Да она и не заканчивала, — иронично ответил любезный супруг.

— Ну да… — вздохнула мама, — чем бы дитя не тешилось, лишь бы не пробуждало светлую благодать.

— Вам не стыдно меня обсуждать в третьем лице? — с досадой бросила я. — Вообще-то, я сказала, что нашла драконье яйцо. Оно, конечно, окаменело…

— Марта, как ты себя чувствуешь? — перебила мама.

— Да прекрасно я себя чувствую! — оскорбленно сцедила я и прихлебнула черный кофе.