— Ты что-то попутал, милый. — Я растянула губы в неприятной улыбке.

— Дети, всего на пять минут, — попросила Люция и похлопала по кожаному дивану, приглашая меня усаживаться поближе.

Вчера мама тоже попросила присесть рядом и почти насильно втюхала секретный женский сундучок со спорным содержимым. Вряд ли в присутствии сына мадам Торстен решила мне подарить сугубо женский ларец, но после чудесной маминой ереси об энергичных садовниках я уже ничему не удивлюсь.

— Хотела сделать тебе подарок. — Мадам Торстен подняла со стола шкатулку, украшенную речным жемчугом и перламутром, и протянула мне, когда я присела рядом с нею. — Кое-что секретное!

Правый глаз неприятно дернулся.

— Спасибо, — промычала я и покосилась на мать. Под гнетом ее многозначительного взгляда руки сами потянулись к шкатулке.

— Открой, — настаивала мадам Торстен. — Не стесняйся.

Да какое уже стеснение? Ваш сын слышал про содержимое первой шкатулки. Вряд ли его удивит набор бутыльков из второй.

Я аккуратно щелкнула замочком и откинула крышку. Внутри на черной подложке лежала серебряная цепочка с костяным кулоном в виде круга, внутри которого было искусно вырезано дерево с мощной кроной, словно подпиравшей ветвями тонкий обод.

— Древо жизни из драконьей кости. Подвеску вырезали в мастерской нашего замка, — пояснила мадам Торстен, что подарок не просто красивая безделушка. — Рядом с драконами светлая магия засыпала, а темная возрастала. Даже осколок кости имеет подобный чудесный эффект.

Замявшись, я почесала кончик носа и попыталась дипломатично отказаться от щедрого дара:

— Спасибо, госпожа Торстен, но подвеска слишком дорогая…

— Какая глупость! — воскликнула она. — Мы с господином Торстеном дарим ее от всей души и с открытым сердцем. Надевай быстрее!

Святые демоны, остановите мать энергичного садовника, добро Варлокам причиняющую! Остаться без светлой магии для меня сродни тому, как жить с одной рукой, притом с левой.

— Закари, помоги своей девушке! — приказала она сыну.

— Конечно. — Он невозмутимо двинулся в мою сторону.

— Я сама!

— Марта, с украшениями всегда помогают мужчины, — с видом умудренной опытом женщины прокомментировала Дарина. Одного ее заявление не учитывало: если мужчины под рукой не находилось, что делать с украшениями?

— Не надо стесняться! — рассмеялась Люция и вытащила подвеску из шкатулки. — Доставь моему сыну удовольствие!

Я посмотрела на ее сына, как кровожадный дракон на будущий корм. Он не повел бровью: забрал у матери подвеску и как ни в чем не бывало кивнул, дескать, подставляй шею, буду получать удовольствие.

— Милая?

Чувствуя себя ужом на раскаленной сковороде, я перекинула волосы на одно плечо и позволила Закари застегнуть кулон. Ловкие пальцы небрежно касались кожи, вызывая не только возмутительные мурашки, но и желание двинуть ему локтем в живот. С застежкой он справился быстро. Костяная подвеска красиво легла поверх свитера.

— Ты такой услужливый… милый, — процедила я, когда пытка украшением закончилась.

— Какая же вы красивая пара! — мечтательно вздохнула Дарина и проворковала измазанному в пастиле малышу Ро: — Правда, котенок?

Он важно кивнул:

— Мамочка, они совсем как вы с папой. Настоящие недоумки!

Я почувствовала, как чуток меняюсь в лице. Безудержно краснея, Дарина обвела обалдевших дам нервным взглядом и спросила строгим голосом, доказывающим, что мать она отличная, просто с окружением не повезло:

— Родерик, кто тебя научил этому слову?

— Марта. — Он указал в меня пальцем.

На мне сошлись суровые взгляды трех матерей. Кажется, я начинала понимать, как чувствовал себя прадед перед магическим судом, когда его обвинили в незаконном воскрешении Торстена. Подозреваю, что учителя этикета маленькому предателю наймут за мой счет, который я буду выплачивать долгими годами бесплатного служения ковену.

— Ро, но ведь это был ваш секрет, — подал голос Закари и тоже попал под прицел возмущенных взглядов.

— Мы на экскурсию по замку! — Спасая нас обоих, я указала на раскрытые двери и вскочила с дивана. — Госпожа Торстен, благодарю за подарок.

Пришлось протиснуться возле ее сына и проворно дернуть на выход, словно все местные реликвии после завтрака непременно растворялись в воздухе. Кстати, у нас с Эмбер в комнате с наступлением темноты на холодильном коробе исчезала ручка. Отличная вещица! Сначала мы ее ненавидели.

Закари в два счета меня догнал и передал оставленный на диване термос с кофе.

— А то похожа на фурию.