– Видно, я дурно воспитал свою дочь, – вещал папа трагическим голосом, заставляя меня опускать голову все ниже под его осуждающим взглядом. – Показывать этот жест все равно что ругаться грязными словами!

– Ой… Папуля, но я ведь не обзывала нянюшку! – попыталась оправдаться я.

– Это хуже, чем обозвать. Хорошо еще, что в тебе нет ни капли магической силы, иначе бедная женщина могла бы онеметь навсегда!

В тот момент слова отца меня сильно расстроили, и не только из-за мук совести: я все никак не могла смириться с тем, что магом мне не быть.

Мы с Патриком несколько лет играли в великого колдуна и его помощника. Патрик делал нам плащи из простыней, накручивал на головы наволочки. Всем известно, что волосы на какое-то время сохраняют магическую силу и маг должен тщательно следить за тем, чтобы ни одна волосинка не попала в недобрые руки. Мы носились по замку, выкрикивая заклинания и выгибая пальцы в придуманных плетениях. Веселое было время!

Потом я начисто забыла о своей детской мечте. Патрик продержался дольше: ему очень не хотелось прощаться с надеждой стать магом. Может, он потому и разрешал маме обвешивать его амулетами – все же какая-никакая магия всегда была у него под рукой.

Воспоминания теснились в моей голове, пока я двигалась в центр столицы по улицам, которые постепенно становились все просторнее и чище.

Несколько лет назад Патрик где-то раздобыл устав академии – тоненькую книжицу, отпечатанную на мелованных листах. Он зачитывался им, будто романом, представляя себя на месте студента академии. Заглянула разок и я. Ничего там примечательного не оказалось, все как в любом учебном заведении, разве что дисциплины отличались. Трансфигурация, история магии, боевые заклинания, целительство, бытовая магия.

– Я бы мог стать боевым магом, – мечтательно говорил Пат.

– Ага, будь у тебя магия! – смеялась я.

– Ой, молчи, стрекозявка! Тебе боевая магия и не светила бы. Максимум – попала бы к бытовникам!

– Пф!

Я вспомнила этот наш давний разговор, а вместе с ним еще кое-что! Патрик именно тогда поведал мне о распределении по факультетам. Этим занималась вовсе не приемная комиссия, как можно было подумать, и от желания студента тоже ничего не зависело.

Распределяла по факультетам Арка Возможностей, под которой проходили кандидаты.

Хлипенькая такая арочка на входе, очень старинная. Говорят, ее привезли не разбирая из какого-то древнего города. Камни в ней были изъедены временем, удивительно, как еще не выпали из кладки.

Ни замка, ни ворот. Сквозь проем каждый желающий мог полюбоваться корпусами, сложенными из белого камня, центральной площадью с фонтаном, чистыми аллеями. Арка будто приглашала зайти.

Патрик, будучи в столице, пробовал не единожды. Да только, пройдя под аркой, он всякий раз оказывался снаружи. Со стороны это выглядело так, будто Пат ходит туда-сюда, а лицо его становится все более обескураженным.

Зайти в академию мог лишь тот, в чьей крови жила магия. И сразу, без лишних разговоров, Арка Возможностей устраивала ему испытание, по итогам которого решалась судьба – боевиком ли станет кандидат, целителем или бытовником.

– Проклятие… – пробормотала я. – Как же я позабыла!

– Что? – спросил джинн, хотя я вовсе не к нему обращалась.

– А ты не знаешь, такой вездесущий? – уколола я его.

– Узнаю, через пару мгновений, – невозмутимо ответил он.

Я махнула рукой.

– Мы не зайдем! Я об этом не подумала сразу, но сейчас вспомнила: попасть в академию могут только маги! А я не маг!

– Идем, – сказал Редьярд, он оставался все так же бесстрастен. – На месте разберемся.

У Арки Возможностей толпились люди. Присмотревшись, я поняла, что у входа в академию стоят будущие студенты и родители, пришедшие проводить чад. Судя по одежде, своей очереди ждали выходцы из всех сословий. Удивительная вещь – магия, никогда не угадаешь, в ком она может проснуться.

Мы, вернее, я – ведь джинн оставался невидим – пристроилась за пухлой женщиной и ее упитанным сыном, который старательно жевал пирожок, а его мать держала наготове второй. Нет, ну где справедливость? Почему магия досталась этому толстяку, а не моему любимому брату?

До носа долетел одуряюще вкусный запах сдобы: в корзине, которую женщина нервно сжимала в руке, лежала целая гора пирожков. Под ложечкой снова засосало от голода.

Я гордо отвернулась, но женщина успела заметить мой жадный взгляд и тут же протянула мне пирожок.

– Держи-держи! – ласково сказала она. – Еще горяченький! Все утро пекла, а Мик отказывается с собой брать! Всех бы угостил!

– Мам! – взревел Мик. – Ну куда я их возьму! Мне предстоит испытание! Может, придется сразиться с драконом! Я что, должен закидать его твоими пирожками?

Женщина промолчала, но, по-моему, мысль задобрить дракона пирожками не показалась ей такой уж глупой.

– А тогда сам ешь! – буркнула она. – Зря я, что ли, с четырех утра на ногах!

– Дай сюда!