Оборотням нужна была хоть какая-то защита. И пусть юный некромант считал свою магическую сеть примитивной конструкцией, но она ослабит любого мага, пока тот доберется до селения.

Своему тигру я доверяла, да и ворон пусть и был наглой язвой, однако достаточно долго служил Харишу, помогая в делах, связанных с магией. А они оба с уважением отозвались об охранной системе Кишена.

– Пойми, я не могу здесь оставаться!

– Тогда я вернусь с тобой.

Сандж, приняв мои аргументы насчет ловушек и защиты, категорически отказывался что-либо слышать, когда заходила речь о нашем расставании. Это было приятно и опасно одновременно.

Вряд ли Шият отправится уничтожать оборотней сам, даже если решит действовать на опережение. Вероятнее всего, он пришлет сюда гвардейцев и, возможно, послушного ему мага. Гвардейцев оборотни заметят, благодаря прячущимся по всему лесу наблюдателям, а о магическом вторжении их предупредит Кишен. Ведь его ловушка срабатывала и как сигнальный колокольчик, уведомляя создателя, что в сеть попалась добыча.

То есть оборотни были более-менее защищены, конечно, если на них не нападет сам Шиятсахир.

– В первую очередь я – твой телохранитель! – продолжил настаивать на своем Сандж. И по сверкающей решимости в его глазах было ясно, что уступать он не собирается. – У оборотней есть вожак, они справятся без меня.

Мой тигр был из тех мужчин, которые двигаются к цели не сворачивая, даже если видят горы. Это было ясно еще в первые дни нашего знакомства. Просто тогда он действовал по приказу своего хозяина, потому что отстаивать свои собственные интересы не умел. Принимать самостоятельные решения Сандж начал совсем недавно, однако быстро втянулся, и ему понравилось.

Переупрямить этого мужчину было уже невозможно, отдавать ему приказы бесполезно, а достойных аргументов у меня никак не находилось. «Я боюсь за тебя», «мне так спокойнее…»

– Ты гораздо больше, чем телохранитель, – выдохнула я, смиряясь с тем, что не только я хочу защитить любимого, но и он собирается защищать меня.

И пока не пришло время отправляться во дворец, конечно, нам лучше быть вместе. Потому что потом… Кто знает, что будет потом?

Золотистые глаза Санджа светились и согревали, а в его нежных и сильных объятиях так и хотелось расслабиться. Мой тигр был идеальным телохранителем от любого. Наверное, он справился бы даже со слабым магом. Но противостоять Шиятсахиру он не сможет. И если мы отправимся вместе во дворец, я потеряю его… потому что Шият убьет своего фамильяра, не задумываясь!

– Ой, да пусти же… иди снова по своим девкам! Что ты ко мне пристал, озабоченный какой-то!

Похоже, не только мы решили уединиться недалеко от селения, чтобы поговорить без свидетелей. Голос девушки я узнала сразу. Переглянувшись, мы с Санджем осторожно пошли в сторону хижин, чтобы не спугнуть другую парочку. Правда, прячась за деревьями, я успела разглядеть того, кто рискнул поухаживать за Маришей. И как ни странно, это был не Ракеш, а Кишен.

– Ты же знаешь, что мертвой магии нужна живая энергия, а она рождается в сексе, – успела я услышать оправдания некроманта. – Но ты мне нравишься по-другому…

– К девкам… – последовал уже не очень разборчивый ответ Мариши, но потом, обернувшись и высунувшись из-за деревьев, я сумела разглядеть, как эти двое целуются.

Ну, что ж, жалко нашу птичку, но кто не успел, тот опоздал.

Но вернувшись в селение и попытавшись найти Ракеша, мы поняли, что хитрый ворон тоже занят личными делами. И если отсутствие Джиотсаны не совпадение, у нас намечается еще одна оборотнево-магическая пара. Вот только принцесса и чужой фамильяр – это же мезальянс!..

– Надеюсь, они лишь за руки держатся, – недовольно пробурчала я, словно старая матрона.

– Ты о ком?

Одна бровь Санджа приподнялась, и я провела по ней пальцем, чтобы потом скользнуть по скуле, мазнуть по подбородку, обрисовать контур губ…

– О принцессах и фамильярах. – Получилось уже гораздо менее ворчливо, потому что я неожиданно вспомнила, что мы с моим тигром точно такая же пара.

Мезальянс без будущего. И нам это совсем не мешает целоваться.

Сандж, улыбнувшись, приобнял меня за плечи и склонился, так что мы уперлись лбами. Два упрямца. Между нами, как обычно, повисли десятки несказанных слов и несделанных признаний. Только в хижине возле старого замка мы могли рассказать друг другу о своих чувствах объятиями и поцелуями, а сейчас, среди спешащих по своим делам оборотней, приходилось сдерживаться.

Кишена тигры приняли в свою семью, а меня – нет. Наше знакомство началось со смерти одного из оборотней, и я по-прежнему оставалась для них угрозой. По-моему, только Хариш верил, что мне удастся пусть не победить, так хотя бы отвлечь Шиятсахира, пока с ним не справятся более опытные и сильные маги. Тигры в то, что я смогу противостоять ритуалу, не верили, но все… все знали, что именно меня ждет, если я проиграю! Или мне так казалось?