Его уверенность оказалась заразительной. Тем более Сандж верил в силу своего господина, а я верила Санджу.

– Но яд…

– Тут тоже можете не волноваться! Никто, кроме меня, к вам не приблизится. На первом вашу балу в Нефхарде вы будете танцевать лишь со мной!

Шият вроде бы почти ворковал, ласково, нежно, удерживая мои руки в своих. Но при этом мне померещилось в его голосе предупреждение. Правитель Нефхарда своими повадками сам напоминал тигра. Или кота… И ему пока что нравилось играть со своей мышкой. Надеюсь, я и дальше его не разочарую.

– Это большая честь, ваше величество.

Присев в реверансе, я сначала скромно потупила взгляд, затем кокетливо улыбнулась и стрельнула глазками.

Умом понимаю, что играю с огнем, а подсознательно верю в собственную удачу. И еще – в интуицию. Кажется, Шиятсахиру нравятся веселые мышки. А я должна подстраиваться под этого мужчину, потому что от него зависит благополучие моей страны.

Еще от него зависит Сандж. Поэтому даже в шутку я не стану спрашивать у Шията, можно ли мне будет потанцевать с его телохранителем.

К тому же у меня такое чувство, словно между мной и моим недавним спутником кто-то выкопал ров и заселил туда странных коротколапых существ. Поэтому стоит мне лишь покоситься на Санджа, как из воды выныривает зубастая пасть и злобно скалится на нас двоих. Если я стану слишком настойчиво проявлять свое расположение к фамильяру короля, эта тварь вылезет и…

В конце концов, зачем думать о каких-то телохранителях, когда за мной так красиво ухаживает сам король?!

Выбранную для бала залу я посетила на следующий день перед обедом.

Как правильно заметила королева Лиония, почти все внимание гостей будет сосредоточено на мне. Значит, я должна прекрасно ориентироваться, знать последовательность танцев и постараться запомнить хотя бы часть приглашенных. Конечно, в этот раз все планировалось по-семейному просто, несколько десятков самых близких родственников и не более трех сотен придворных.

– Поэтому танцы будут здесь!

Шиятсахир, чуть склонив голову, пригласил меня войти, дождавшись, когда слуги распахнут перед нами украшенные темной позолотой двери.

Зала могла вместить человек пятьсот, не больше. Имелось два балкона для оркестров, чтобы музыканты иногда отдыхали, но танцы при этом не прерывались. Окон не было. Вместо них все стены занимали огромные, почти под потолок, зеркала, отражающие свет хрустальных люстр. Длинные толстые свечи в подсвечниках были рассчитаны на такие же длинные вечера. В залу не попадали солнечные лучи, но ее освещение завораживало.

– Слева комната для любителей карточных игр. Вы любите карты, леди Аруна? Там же можно сыграть в шахматы и шашки.

Шият разливался соловьем, порхая вокруг меня. Его внимание и льстило, и слегка пугало, непонятно почему.

Совсем не так я представляла себе одного из сильнейших магов в мире и правителя такой огромной и богатой страны, как Нефхард. Мне казалось, что это будет одинокий гордый волк или страшный злой медведь. А Шият оказался котом, на время спрятавшим когти и ласково мурлыкающим, пока сыт и его все устраивает. Возможно, так даже опаснее, потому что можно позабыть, как легко этот хищник откусывает голову птичке или разрывает на части попавшую ему в лапы мышку.

– Я больше предпочитаю шахматы, ваше величество!

– Странная игра. Король в ней совершенно беззащитен, зато королеве дозволено слишком многое.

Шиятсахир вроде бы улыбнулся, а у меня холодок по спине пробежал.

– Шашки я тоже люблю.

Улыбнувшись, я обвела взглядом залу, разрывая зрительный контакт с женихом и старательно восстанавливая сбившееся от неожиданности дыхание. Вот она, кошачья натура, в действии! Стоило мне расслабиться, как тут же кто-то выпустил коготки, чтобы оцарапать.

– Шашки смешнее, – хмыкнул Шият. – Мне они напоминают фрейлин моей матери. Две группировки сражаются друг с другом за право стать… дамкой. Не дамой, а дамкой.

И мужчина рассмеялся. Я тоже улыбнулась.

Король не должен веселиться в одиночестве. Следовало его поддержать, даже если ты не совсем поняла шутку. И даже если шутка показалась тебе несколько… неуважительной. Вот только я мышка, у которой есть зубки, так что самое время их продемонстрировать.

– Даам-ака – так принято называть старшую фрейлину при клуирусском дворе, а ведь шашки были придуманы именно там, – продолжая мило улыбаться, блеснула я знанием языка соседней с нами страны.

Умом понимая, что делаю это совершенно зря, я все же куснула кота… за хвост. Уверена, Шиятсахир тоже отлично знал и откуда к нам пришла эта игра, и почему шашка, добравшаяся до последнего ряда на стороне противника, превращается в дамку.

– Только настоящая дама способна переступить границы и изменить правила, в отличие от простой пешки, зажатой глупыми условностями, – добавила я, продолжая улыбаться, глядя прямо в глаза правителю Нефхарда и мысленно уже несколько раз залепив себе ладонью по губам.