Принцессы не плачут! Разве что наедине и когда сдерживаться уже нет сил… просто нет сил!

Вежливый стук в дверь заставил меня прервать рыдания. Отчаянно хлюпая носом, я нащупала на прикроватной тумбочке платочек, вытерла слезы, высморкалась и только после этого более-менее уверенным голосом разрешила:

– Войдите!

Это оказалась Виджая. Тень королевы, разгуливающая сама по себе.

– Моя дочь умирает. Вы дважды пытались ей помочь, но ее время пришло. Прошу, пойдемте со мной, надо снять с нее ошейник, прежде чем она покинет этот мир.

Соскочив с кровати, я вылетела из своих покоев, укутавшись в уличный длинный плащ с капюшоном. Вернувшись после прогулки, скинула его под дверью спальни, а проходя мимо, почти не задумываясь, подняла и накинула на плечи. Однако через какое-то время, петляя по коридорам дворца, поняла, что поступила правильно. Сейчас во мне никто не узнает невесту короля, просто молодая девушка спешит куда-то вместе с Виджаей.

– Все настолько плохо? – негромко поинтересовалась я на очередном повороте.

Мы уже спустились из башни и теперь петляли по совсем незнакомым мне коридорам.

– Мертвая магия опасна для тех, в ком есть магия жизни, – не совсем понятно объяснила старая телохранительница. – Мы потомки оборотней. – Голос у Виджаи чем-то напоминал Маришин, только звучал чуть глуше, и тембр был чуть ниже. – А на вас напали порождения тьмы, восставшие мертвецы.

– То есть Сандж тоже мог умереть?

Спрашивать подобное было очень эгоистично, но страх за моего тигра на мгновение заставил позабыть о воспитании, терпении и даже опасности выдать свои чувства. Хорошо, что мне не успели ответить. Мы наконец-то добрались до цели – небольшой комнатки на втором этаже, в крыле для прислуги.

Минимум мебели: кровать, стол, стул, шкаф… и почему-то занавешенное окно. Сидевшая возле Мариши девочка-подросток лет четырнадцати-шестнадцати при виде меня шмыгнула в сторону, освободив табурет возле постели умирающей.

– Снимите с нее ошейник. Надо выпустить зверя. Дальше им идти разными дорогами.

За бесстрастным голосом наверняка скрывалась целая буря эмоций. Однако внешне Виджая была спокойна, словно мы говорили не о ее ребенке.

После этих слов девочка бесшумно, но быстро выскочила из комнаты, умудрившись не хлопнуть дверью.

Достав подаренный Шиятом ключ, я вставила его в маленький замочек, скрепляющий толстую цепочку на шее Мариши. Выяснять, все ли средства испытаны, что сказал лекарь, знает ли о случившемся Шият и прочие важные подробности, не хотелось. Меня позвала мать умирающей, значит, она уже сделала все, чтобы спасти свою дочь.

Но почему-то, глядя на девушку, чья кожа была бледнее подушки, на которой она лежала, я вдруг задумалась. Внутренние звери тоже мать и дочь?.. А та мать тоже сделала все возможное?

Зверя Мариши я заметила, только очень внимательно приглядевшись… И не тигрицу – тигренка! Не совсем малыша, но еще и не взрослого. Выглядел зверек совсем плохо. Однако, почувствовав, что на него смотрят, так как мне пришлось сильно сосредоточиться, тигренок приоткрыл один глаз и тихонько уркнул, как котенок – маленький, несчастный и очень нуждающийся в поддержке.

Уже обернувшись к Виджае, я вспомнила, что Сандж никогда не встречался с собственным зверем. Выходит, оказывать поддержку умирающему котенку придется мне. Или все же есть еще желающие? Я напряглась, стараясь увидеть тигрицу-мать, однако, как ни старалась, никого не разглядела.

– Благодарю. Теперь я бы хотела побыть с дочерью…

Похоже, меня попытались выставить. Понятно, что последние минуты с близким человеком хочется провести без свидетелей.

Вот только тигренка было очень жаль, потому что он тоже страдал, но его никто, кроме меня, не замечал. Уже встав с табуретки, чтобы уступить место Виджае, я обернулась и протянула руку погладить несчастное животное.

Я догадывалась, что не смогу прикоснуться к зверю, скрывающемуся внутри человеческого тела. Если бы не печальные обстоятельства, было бы очень интересно попытаться наладить контакт, понять, как все устроено у оборотней.

Тигр Санджа стоял на четырех лапах, выступая за контуры человеческой оболочки. Он был молодой, сильный, способный за себя постоять. Возможно, он первым принимал бой. Раньше, чем до нападающих дотягивался меч фамильяра Шията. Невидимый, но опасный противник!

Маришин тигренок лежал, укутавшись в тело своей хозяйки. И мне было видно его даже сквозь одеяло…

Не сомневаясь, что прикоснусь пальцами к телу девушки, я потянулась к ее зверю, и… нет, не моя рука, а ее светящийся контур двинулся дальше, ласково погладил животное, почесал ему за ушком. Порождение живой магии, умирающее от отравления мертвой. Возможно, если разъединить человека и животное, то…