Мариша принадлежала мне очень условно. Убить ее я не позволю, а мешать наказывать, или, как Шият корректно называет этот процесс, разогревать, не стану. Да и как бы я это сделала? Помчалась в неизвестном направлении на их поиски?!

– Что там происходит? – резко посерьезнев, поинтересовалась Джиотсана.

– Мариша не справилась с дикарем, и тот убил себя ее мечом.

Продолжать, что Шиятсахир разозлился, я не стала. Да и зачем? И так все ясно…

– Вмешаешься?

Глядя на озабоченно нахмурившуюся девушку, я пыталась угадать, на какую реакцию она рассчитывает. Для их странного невнятного заговора лучше, если бы я как следует разозлилась. Но, высказав все Шияту, я могу его оттолкнуть. Вдруг он и меня накажет?

Как же, оказывается, страшно всего лишь просто высказать властному психопату, что он неправ! Но как бы я себя ни уговаривала, на самом деле мне очень хотелось вмешаться! И если я этого не сделаю, то просто перестану себя уважать!

– Да!

Решившись, я направила лошадь примерно в том направлении, куда скрылись наши охотники. Ругаться, даже осторожно-вкрадчиво, лучше наедине.

Не успела я проехать и пары десятков метров, как на меня буквально вылетела моя телохранительница и проскакала мимо. Мне показалось, что она всхлипывала. Однако в седле сидела ровно, значит, никакого разогрева не было. Да и по времени они бы вряд ли успели…

Ужаснувшись спокойной циничности своих рассуждений, я поехала дальше, вслушиваясь в каждый звук, чтобы не пропустить двух мужчин, один из которых должен идти пешком.

– Леди Аруна?! Вы так соскучились, что решили меня найти? – Шиятсахир заметил меня раньше, чем я его. Приблизившись, он нежно поцеловал меня в щеку. – Простите, что заставил вас ждать. Я очень торопился, но пришлось немного задержаться. К сожалению, напавший на вас оборотень сбежал… – Мои глаза округлились от удивления, едва я услышала такую наглую ложь, пришлось быстро изобразить, что это у меня от страха. Полюбовавшись на мое испуганное лицо, Шият уточнил: – В иной мир. И моя магия неспособна вернуть его обратно. Это привилегия некромантов.

– Жаль.

Теперь уже можно было не играть. Я и правда была расстроена этой новостью. Меня совсем не радовало, что кто-то пытается меня убить, какие бы уважительные причины у них там ни были.

И главное, я не понимаю, что им мешало пристрелить самого Шиятсахира?! Или они знают какую-то тайну, которую мне забыла сообщить Джиотсана?..

На самом деле этот делегат от женского заговора очень многое утаила и не объяснила.

Например, почему на престол взойдет мать Шията, а не кто-то из его родственников по отцовской линии? Поддержит ли народ смену власти, учитывая, что Нефхард процветает и благоденствует, ведь засухи, наводнения и войны обходят его стороной? И чью сторону примет армия?

Сдается мне, что тут намечается распил страны, ведь Джиотсана намекнула, что главарь заговорщиков – родня короля по матери. Запуганные Шиятом женщины, не готовые сами воткнуть нож в сердце тирана. Для них такая храбрая мышка, как я, – уже целый лев!

Возможно, я ошибаюсь. Но пока складывается четкое впечатление, что меня просто хотят использовать, дав ложную надежду на поддержку сильной организации. Возможно, другая девочка, у которой нет здесь никого из близких, им бы поверила. Потому что очень хочется кому-то верить. И очень страшно наблюдать за своим женихом, прозревать и осознавать, насколько дорого обойдется иллюзия счастья! А ведь есть еще одно немаловажное условие – рождение наследника.

Просто я – не наивная девочка. Мне не шестнадцать, а девятнадцать. Благодаря войне я не только повзрослела, но и поумнела. Да и раньше не была дурочкой, хватающейся за соломинку.

Для того чтобы спастись, мне нужны надежные сторонники, готовые рисковать, а не выискивающие, кого бы подставить. И нужен план, как защитить мою страну, после того как Шият будет свергнут. А еще нужен кто-то, готовый взять на себя ответственность за Нефхард, потому что это для придворных король – тиран и самодур. А вот народ его любит…

– Рад, что вы это осознаете. – Шиятсахир, даже не утруждая себя улыбкой, вежливо поцеловал мне руку прямо в перчатке. – И очень надеюсь на ваше понимание. Потому что погиб он по вине вашей телохранительницы.

– Очень жаль, – повторила я, чувствуя, как внутри начинают бурлить возмущение и безысходность.

Меня вежливо загоняли в угол, из которого будет очень сложно вырваться.

– В том, что ее ранили в первом же сражении, девчонка, может, и не виновата. Враги оказались сильные, опытные, и их было много.

Согласна, в этот раз Марише нет оправдания.

И вообще непонятно, почему я пытаюсь ее защитить, хотя сама выгнала фрейлину, едва не потерявшую сознание от новости об умирающей королеве.

Обе девушки не справились со своими обязанностями, расслабились. И если мне хватает ума признать, что фрейлина, падающая в обморок, вместо того чтобы помочь мне одеться, не достойна находиться при моем дворе, то почему я цепляюсь за Маришу? Зачем мне телохранительница, у которой враг может легко вырвать меч?! Хорошо, что он перерезал горло себе, а не ей… или не напал на Санджа! Или…