– Конечно! – Юля просияла. – Правило первое: за безопасность дамы отвечает мужчина. Этот вопрос, – она указала своим наманикюренным пальчиком на очкарика, – вы должны были задать до того, как впечатали свою даму в соседа.

Я обернулась. Партнерша очкарика, нимфа в белом, загадочно хлопала ресницами.

Антон рывком вернул меня на исходную позицию. Да что с ним такое? Он же сам хотел встретиться с Юлей.

– Теперь я, так и быть, скажу вам, в какую сторону идти. Мужчины двигаются влево, дамы вправо. Мужчины, – обратилась она, и голос ее стал звонче. – Поднимите левую руку.

Антон закатил глаза, но руку поднял.

– Левую, зайчик, – поддел Леша. – Где лево, помнишь?

Парень в очках быстро поменял руки.

Юля продолжила:

– Базовый шаг – восьмерка. Четыре счета в одну сторону, четыре в другую. Я считаю, вы смотрите. – Она кивнула Леше. – Медленно. Раз – шаг, два – приставили. – Они синхронно сделали два шага в сторону, чуть согнув колени. – В другую сторону: раз – шаг, два – приставили. И еще раз…

Под размеренный счет можно было уснуть. Я глубоко вздохнула, чувствуя всю навалившуюся усталость. Сначала ранний подъем. Потом Ваня. Поездка в душном микроавтобусе рядом со взвинченным Антоном. Лестер. Общение с мамой. Мне еще нужно придумать повод не возвращаться к ужину… Не нашла багаж? Потерялась в городе? Улетела обратно в Америку?

– Пробуем без музыки. Мальчики налево, девочки направо, – пробасил Леша и начал считать.

Чтобы не сбиться, я закрыла глаза. Антон шагал четко, как на полигоне. Я просто шла за ним, стараясь отключиться от громкого голоса, который наполнял помещение так же осязаемо, как влажный воздух. Моя еще недавно до хруста свежая футболка начала прилипать к спине, за пояс джинсов медленно ползла капля пота.

– Очнись, – тихо сказал Антон. – Она на тебя смотрит.

– И что? – так же тихо спросила я.

Антон не успел ответить – Юля подошла к нам. Ощущение было такое, будто ко мне приблизился горящий факел.

– Посмотрите на эти две пары, – предложила Юля, и только тогда я позволила себе обернуться.

Вблизи она выглядела старше, чем на телеэкране. Кожу на лице пронизывали нитевидные морщинки, делая его почти изможденным. На худых запястьях выпирали острые косточки. Если эта женщина была воплощением лета, то лета горячего и сжигающего все живое.

Одной рукой Юля указывала на нас с Антоном, другой на Тёму, который едва касался упитанных пальцев Кристиночки.

– Две пары. В одной девушка закрыла глаза, чтобы лучше чувствовать партнера. Партнер, – она кивнула на Антона, который недовольно переминался с ноги на ногу, – не попадает в счет. Она не попадает вслед за ним. Это и значит следовать в танце – вы танцуете не с музыкой, не со своим чувством ритма, а с человеком.

Кто-то разочарованно вздохнул. Юля продолжила:

– А вот другая пара. Оба танцуют хорошо, оба слышат музыку, но двигаются слишком по-разному. У одного шаг короткий. – Я невольно покосилась на ноги Кристиночки, похожие на винные бочки. – У другого длинный. Оба шагают в такт, но каждый по-своему. Вопрос: какая пара танцует лучше?

Я почти не удивилась, услышав голос очкарика:

– Конечно, вторая.

– Почему?

– Это очевидно. Можно найти партнера, который будет делать одинаковые с тобой шаги, но чувство ритма не отрастишь.

Юля вскинула брови. Что-то неуловимое мелькнуло в ее лице, отчего я подумала: парню следует осторожнее ходить по улицам, следя, чтобы какая-нибудь лиана случайно не обвилась вокруг его горла.

– Ну что ж, я спрошу еще раз в конце урока. Меняемся, – звонко скомандовала Юля и вернулась к Леше.

– Меняемся, – бодро подхватил он. – Девочки стоят, мальчики идут по часовой стрелке. Не спать, не спать!

Антон сжал мне на прощание ладонь и направился к другой девушке. Ко мне уже тянулись цепкие пальцы всезнайки в роговых очках. Следующий час я только и делала, что пыталась успеть за чужим счетом и не дышать слишком глубоко, чтобы не вдыхать запах пота. К тому моменту, как ко мне подошел Тёма, я хотела одного – забиться в угол зала и сидеть там, не двигаясь и не повторяя бесконечные восьмерки. А еще чтобы ни один распаренный парень не тащил меня за собой, как котенка на веревочке. «Раствориться в партнере» больше не вышло – меня так крепко хватали за плечи и запястья, что даже просто закрыть глаза было страшно.

Тёма протянул мне руку, и я увидела свежий розовый шрам на его ладони. От парня пахло мятной жвачкой и хвоей. Не знаю, как ему это удалось, но белая рубашка после часа занятий осталась свежей, как только что из сушилки.

– Последний круг! – сообщил Леша.

Я со вздохом вложила руку в протянутую ладонь. Заиграла музыка, и Тёма начал двигаться, ненавязчиво увлекая меня за собой и держа за кончики пальцев. То ли потому, что он не давил, то ли благодаря его мастерству, но шаги у меня из вялых и медленных превратились в легкие и ритмичные. После пары восьмерок Тёма без слов предложил вторую руку, и я с благодарностью ее приняла.