Вот спасибо. Я встала, потирая ладони. Что там было? Спрыснул? Мне известен только один способ спрыснуть кого-то водой.

Я согнала Масю с коробки, подняла крышку и откупорила бутылочку. Стараясь не глотать, залпом вылила содержимое в рот, выплеснула на Сметану и только тогда опустила на нее глаза. Кошка была околевшая, с неестественно расправленными лапами и больше напоминала чучело. Капли воды стекали по ее шерсти, как по еловым иголкам.

Антон подошел и осторожно дотронулся до уха Сметаны.

– Это все?

– Ты же сам читал, – огрызнулась я и, убедившись, что руки перестали дрожать, привычным жестом сунула их в задние карманы джинсов. – Что там волк еще делал с Иваном-царевичем? Поцеловал, может?

Антон задумчиво посмотрел на меня.

– Я не буду целовать твою кошку!

– А Ваню собиралась, – без выражения сказал он.

Кажется, он хотел еще что-то добавить, но я качнула головой. Отошла подальше от околевшей кошки и с размаху плюхнулась на кровать, чувствуя, как пояс врезается в талию. С платьями этой проблемы не было.

Дарина меня обманула? Или я сделала что-то не так? Может, нужно было, как в сказке, сначала окатить Сметану мертвой водой? Или дело в том, что я способна только забирать жизнь?

Я кивнула на бутылек.

– Попробуй ты. Там еще есть на донышке. Если не получится, я попробую представить, что она жива.

– Что ж сразу не представила? – хмыкнул Антон.

Небо за окном потемнело. Такими темпами через час польет стеной. Мне еще добираться к Фросе. А до того играть в злого полицейского.

– Если меня убьют, все мои иллюзии рассыпятся.

Антон даже дышать перестал на мгновение.

– Никто тебя не убьет.

– Угу. – Я поймала свое размытое отражение в стекле старого серванта. Волосы после стрижки лежали, как нарисованные, алая рубашка очерчивала фигуру, так что изгибы появились там, где их никогда не было. Дипломат в руки, и можно прямиком в офис. – Дай мне ключ от машины.

– Я пойду с тобой.

Я развернулась, оказавшись к нему лицом.

– Ты стоял в трех шагах. – Пальцы на левой руке предательски задергались. – И все равно ничего не смог сделать.

Пусть лучше он думает, что я решила прикончить Лешу, чем узнает правду о Тёме. Было у меня смутное предчувствие, что она ему не понравится.

– Ключи, – негромко повторила я. – Пожалуйста.

Антон медлил.

– Ничего со мной не случится. Он связан.

Молчание.

– Я могу тебя заставить. – Ручеек холода внутри радостно взметнулся в ответ на эту мысль, но я подавила его.

Антон нехотя достал брелок в виде маленького красного человечка и, не поднимая глаз, положил рядом с собой на покрывало. Я подцепила металлическое кольцо указательным пальцем.

– Займись Сметаной, – велела я.

Хотя хотела сказать «спасибо».

Антон

«Займись Сметаной». Ага.

Я взболтнул бутылочку и посмотрел на свет. Вроде не мутная. Там и правда осталось на донышке – всего пара капель, не больше. Мася наворачивала вокруг меня круги, подозрительно поглядывая то на бутылочку, то на коробку со Сметаной.

– Погоди ты.

Если у Веры не вышло, варианта три. Первый – Дарина подсунула ей не то, что нужно. Второй – то, что побывало в руках Веры, не оживит уже никого: не зря же Хельгу называли «Ледяной Смертью». И третий, в который я верил меньше всего, – мы что-то сделали неправильно. Не опрыскивать кошку надо было, а влить воду ей в пасть. Или еще как внутрь запихнуть…

Я снова взболтнул бутылек. После заморозки перечить Вере стало почти невозможно. Охранять ее теперь было сложнее. Но именно теперь ей больше всего нужна была защита. Вера была хрупкой, как когда-то Катя. И упрямой, как Ванька в худшие годы.

Ладно. Быстрее начну, быстрее закончу.

Я шикнул на Масю, которая так и норовила сунуть мне мокрый нос под руку, вытащил Сметану из коробки и положил на кровать. По ощущениям – чучело чучелом. Вряд ли она сейчас забегает, у нее же все процессы в организме остановились. Простая биофизика…

Была не была.

Я раздвинул Сметане сомкнутые челюсти и влил остатки из бутылочки. Мася заголосила, как сумасшедшая, и попыталась поставить лапы на покрывало.

– Ты уж определись, подруга, – я отпихнул ее коленом, – чего боишься. Что она оживет или что откинется с концами?

Сметана содрогнулась всем своим окоченевшим тельцем, вздрогнула и ожила. Точнее, открыла остекленевшие глаза и задвигалась, как кукла на шарнирах. Я хотел погладить ее, но в последний момент отдернул руку. Что-то в ней было не так. Мася шипела, не переставая. Ничего удивительного. Вода, может, и живая, да только Осенняя Дева недалеко ушла от Зимы. Она не та, кто способен дать жизнь.

Я отошел к окну, высматривая Веру. Внизу вроде было тихо. Если что, она ведь закричит? Голос вроде на месте. Хорошо бы выяснить, что с ней на самом деле произошло в той усадьбе. Пока есть время.