Которые ты, обормот, ищешь в декольте своей девки. Тьфу, ну какой же дурак, какой потрясающий дурак!

Кардинал понимал, что не совсем справедлив к королю, просто Филиппо такой человек. Как сосуд. Как глина. Что налили, что вылепили… вот то самое и получилось. Пока отец им занимался, все было в порядке. Попал он в руки эданны Чески – и понеслось…

Впрочем, презирать короля ему это не мешало. Сложно уважать человека, которым манипулируешь, как тебе вздумается. И не только ты, но и такая, как Франческа… это уж и вовсе… тьфу, дурак!

– Что ж… я схожу.

– Сегодня же, ваше величество.

– Сегодня?

Королю явно не хотелось. Но у кардинала был неотразимый аргумент.

– Ваше величество, если вы пойдете завтра, эданна Франческа еще и ночью возмущаться будет…

– Да, Ческе это не понравится…

Замечательно!

– Ваше величество, есть государственная необходимость.

Филиппо скривился, но куда ему было против кардинала. Пришлось покориться этой самой необходимости.

Мия

Чего она не ожидала…

– Миечка!

Адриенна влетела в спальню ураганом, почти упала на кровать рядом с подругой.

– Риен?!

– Фу-у-у-у-у… как же я за тебя испугалась!

Адриенна плюнула на все и сгребла Мию в объятия.

Плевать на дурноту, на все… это ее подруга, почти сестра… да гори оно все огнем и гаром!

Дан Пинна смотрел, как королева обнимает блондинку, и думал, что поступил правильно. Даже если ему потом оторвут голову… он просто не видел Мию. А если бы видел, сам бы королеву привез. Это ж глядеть жутко…

Серое лицо, запавшие за одну ночь глаза…

Разочарование смыло с лица Мии все краски, оставило только черную и серую. А сейчас… сейчас она оживала рядом с Адриенной. Риен положила ей руку на животик.

– Толкается. Терпи…

– Знаю, – кивнула Мия. – Я потерплю… это девочка.

– А у меня парень.

Мия погладила подругу по руке.

– Ты тоже потерпи. Я сейчас приду в себя, и мы все-все исправим. Я тебе обещаю.

Адриенна поцеловала подругу в щеку.

– Мия, ты, главное, не переживай. Рикардо просто недоумок, даром что красивый…

Мия фыркнула.

Она уже не переживала. Она это просто пережила. И… было обидно. До боли, до слез, до крика обидно… ну вот почему, почему он с ней ТАК?! Она же все делала, чтобы ему было лучше, она его правда любила, все отдала, ребенка от него носит, а он…

А ему важен блеск. Шум и гам столицы.

Статус…

Смешные блестящие погремушки, которые нельзя даже сравнивать с родными и близкими людьми. С теми, кто тебя любит. Почему она это понимает, а Рикардо не понял? Почему?!

– Когда-нибудь он это тоже поймет, – тихо сказала Адриенна. – Не скоро. И ему будет очень больно, Мия. Помнишь Марко?

– Да.

– Когда-то его отец едва не убил его мать. А сейчас… готов на коленях к ней ползти, лишь бы Марко признал имя и принял род. Полностью. А Марко уже не хочет. Теперь он дан Джерио.

Мия хмыкнула.

– Потом… двадцать лет?

– Чуть меньше, но ненамного.

– Я столько не выдержу. Возмездие должно настигать подонков при жизни, Риен. И так, чтобы все понимали. И за что, и почему…

– Я не возражаю, но только после твоих родов, – взмахнула рукой Адриенна. – Слово дай!

Мия сморщилась, но…

– Ладно. Я им займусь после родов.

– Вот и отлично.

А к тому времени, глядишь, и остынешь, и успокоишься…

– Как ты себя чувствуешь?

– Лучше. Намного лучше, – честно сказала Мия.

Не то чтобы идеально. Все же нервы, нервы, обиды, разочарования…

Но последствия верховой езды уже так не чувствовались. И голова не болела, и не кружилась, и ее не тошнило…

– Сейчас, вот этой рукой…

Адриенна поменяла руку, которой гладила животик Мии. Теперь на нем оказалась рука с кольцом. Мия посмотрела на него внимательнее. Впервые…

– Хм… кажется, я такое уже видела.

– Да?

Мия оживала прямо на глазах. Огляделась…

– Ага, а мои сумки? Ньора Роза?

– В гардеробной, дана.

– А можно черную сумку принести?

– Я помогу, – вызвался дан Пинна. На ньору Анджели он поглядывал с видимым интересом. И то… ньора была удивительно хороша собой. Этакая сочная, зрелая, наливная красота. Как у осеннего яблочка.

Долго черную сумку искать не понадобилось. А уж длинный и узкий ящик, торчащий из нее – тем более.

– Дан Козимо Демарко отдал, – пояснила Мия. – Сказал, что под женскую руку, да и вообще… Не его это. Вот, оказалось, что и не мое… наверное. Он меня слушается, но не любит. Не признал до конца. И… зовут его так своеобразно. Я думала о тебе, но все как-то к делу не приходилось.

Адриенна открыла ящичек.

Да…

Клинок словно сам лег в руку. Пальцы сжались на рукояти… Адриенна достала из волос шпильку. Царапнула палец, выдавила на камень капельку крови.