Олень остановился на берегу озера и лег, позволяя всадникам слезть. Поблизости не было ни домов, ни деревьев. Идеальный пустырь, о край которого ударялись волны. Вода не спала подо льдом, даже несмотря на лютый мороз.

– Где мы? – Руслана постаралась припомнить все, что Зоран говорил ей об окрестностях леса и городах, окружающих его. Вспомнила карту, нарисованную на снегу, но никакого озера там не было.

– Не знаю. Не помню, чтобы рядом с городами был крупный водоем…

Они приблизились к берегу, но тут же попятились – волна чуть не лизнула носки сапог. Руслана присела на корточки, протянула руку к воде, но в последний момент остановилась. От воды исходил такой холод, что немела кожа. Коснешься ее и сам обратишься в лед. А с пальцами прощаться совсем не хотелось.

Олень заревел за их спинами, мордой указывая в сторону озера. Изо рта его не шел пар, а хрустальные рога блестели в свете месяца и звезд.

– Мороз там? – Руслана нерешительно приблизилась к животному, и оно вдруг кивнуло.

Черные глаза смотрели осознанно, будто под шкурой оленя пряталось мудрое существо, жизнь которого исчисляется веками.

По коже почему-то прокатились мурашки, а Руслана не смогла сдержать внезапный порыв и поклонилась.

– Спасибо за помощь.

Олень не поклонился в ответ. Он гордо прошествовал мимо и остановился на берегу. Только тогда он опустил голову, рогами коснувшись воды. По ней побежали крошечные волны, что не исчезали, даже столкнувшись с крупными гребнями, мчавшимися к берегу. Они скользили все дальше, пока не достигли отражения месяца.

Озеро ожило, вода загудела.

Зоран выставил в сторону руку, не позволяя Руслане выйти вперед. Вместе они сделали пару шагов назад, но замерли, когда отражение месяца на воде вдруг поднялось на ее поверхности, стало объемным и качнулось, точно люлька.

Волшебная лодка медленно подплыла к берегу.

Руслана привстала на носочки, чтобы увидеть – внутри «месяц» был полым. Действительно лодочка, где двоим в самый раз хватит места.

– Идем?

В свете месяца, лежащего на воде, глаза Зорана казались почти желтыми. Каждая его черта была как на ладони. Он кивнул, но во взгляде Руслана все равно прочла сомнения.

– Я первый. На всякий случай.

Зоран осторожно поставил на борт одну ногу, затем вторую. Месяц качнулся, но от берега не отстал. Зоран нерешительно коснулся одного рога. Не обожжет ли небесный свет? Но ожившее отражение не ужалило, не опалило. По-прежнему излучало спокойное сияние, которое превращало воду вокруг лодки в жидкое золото.

– Хватайся за мою руку. Вот так. Осторожно. Ничего не забыла?

Руслана села на лавку у одного рога, напротив берега, и положила под нее почти опустевшую суму. Проверила колчан, коснулась рукояти лука.

– Все на месте, – кивнула она, и лодка как по волшебству тронулась.

Олень снова заревел, копытом топнул о берег и помчал прочь. Руслане показалось, что он скакнул в снежный вихрь, в котором и растворился, распавшись на снежинки. Привиделось?

– Кому расскажешь – не поверят. – Зоран сел на лавку напротив Русланы. Лодка была небольшая, и их колени почти соприкасались. – Мы плывем на ме– сяце!

– На его отражении, – мягко улыбнулась она и кивнула на небо. – Настоящая луна все еще следит за нами.

– И точно. Но так еще чуднее.

Его глаза горели неподдельным детским восторгом. Руслана и сама ощущала себя как во сне и, может, только потому решилась сказать:

– Ты выглядишь счастливым. – Она улыбнулась, застенчиво отведя взгляд. – Светишься ярче нашей лодки.

– Просто сейчас мне и правда хорошо, – его голос шелестел чуть громче, чем вода, которую рассекал серебряный бок месяца. – Мы в безопасности. Здесь тихо и спокойно.

– А еще мы плывем неизвестно куда. – Руслана наклонилась так, чтобы взглянуть на пустой горизонт позади себя. Все-таки это не озеро, а море. Берега не видать. – К тому же ночь не вечна. Рано или поздно взойдет солнце. Отражение луны испарится. Что тогда будет с нашей лодкой?

Зоран сник, и Руслане стало горько оттого, что она погасила его улыбку. Она сцепила руки в замок и опустила голову, чтобы не видеть потускневших зеленых глаз.

– Жаль, что моя нечеловеческая кровь бесполезна. Я не умею ни летать, ни колдовать, ни бегать по ветру…

– Или по воде, – подсказала она, представив, как Зоран тащит за собой лодку, в которой сидит Руслана.

– Или по воде, – улыбнулся он, но уже совсем не так искренне. – А если бы я умел менять форму, то даже рассвет был бы нам не страшен. Вспорхнул бы птицей и тебя понес за собой.

Будь Зоран оборотнем, умел бы оборачиваться ястребом с золотыми перьями, думалось Руслане. Но он – дитя неупокоенного – унаследовал только смешанную кровь.

– Наполовину человек, а наполовину… кто? – короткая усмешка тенью скользнула по губам. – Я даже не знаю, кто я.