– Не выйдет. – Руслана мягко высвободилась из рук Зорана. – Смотри. Это осины. Отец учил, что они – проклятые деревья, растущие в проклятых местах. Говорят, через осиновую древесину злые духи себе ход из Нави прогрызают и селятся в рощах. Там-то трепет листвы их присутствие и выдает. В тени осин нельзя прятаться ни от солнца, ни от дождя, и в дом их древесину лучше не приносить. И мы здесь, уверена, оказались не просто так.

– Это потому что мы забыли про угощение?

– Не только. – Руслана кивком указала за спину Зорана. Там из тени осинок показался знакомый низкорослый силуэт.

– Охотница пришла вернуть долг, – осклабился аука широкой острозубой улыбкой и засмеялся, когда Зоран в один миг оголил клинок.

Он вышел вперед, закрывая собой Руслану, принял оборонительную позицию и выставил меч перед собой. Смех ауки напоминал скрежет металла. То острые зубы стучали друг о друга, пока дух надрывал хохотом живот.

– Не в того клинком тычешь, – хихикнул хитрый дух.

– Сгинь, – сквозь зубы прорычал Зоран. Свободной рукой он потянулся к своей шее. Руслана могла лишь догадываться, для чего, однако не сомневалась – Зоран коснулся орешниковой подвески-оберега.

– Я не с тобой говорить пришел, – больше не улыбаясь, дух уверенно вышел из тени осин.

Он вовсе не боялся ни Зорана, ни его меча, которым юноша вполне мог разрубить ауку пополам одним махом. Дух в лживой застенчивости свел руки за спину и наклонился играючи, будто ребенок.

– Охотница-а, – протянул елейно. – Пора вернуть должок. Я свою часть сделки выполнил. Твоя очередь!

Руслана попыталась выйти из-за спины Зорана, но защитник оказался упрям. Он выставил перед ней руку, не позволяя приблизиться к духу. Аука умиленно заулюлюкал, но Руслана не позволила духу вывести ее из себя.

– В прошлый раз ты меня обманул, – произнесла она, как могла ровно. Зоран не сдвигался с места, поэтому пришлось впервые ощутить себя знатной девицей и говорить из-за плеча стража. – Я хотела подсказку, где Войко, а ты…

– Охотница сама ошиблась, – затараторил дух, и черные, маслянистые глаза его блеснули раздражением. – Это люди способны врать и обманывать, нарушать клятвы и сделки и сбегать. Но духи – никогда. Я исполнил твою просьбу, и не моя вина, что ты неверно ее истолковала.

Все в Зоране – от напряженной спины до позы, что стала чуть менее уверенной, – говорило, как остро он желает обернуться, посмотреть в глаза Русланы. Дух не врет? Она правда заключила сделку?

Она тяжело вздохнула и сказала единственно верные слова:

– Ты прав. Я ошиблась. Но сейчас неподходящее время для решения сделок и возврата долгов.

– Знаю-знаю, – замахал грязными ладонями дух, точно отметая от себя слова Русланы. – За вами гонятся эти гадкие чародеи.

Аука скривился, будто съел горсть кислой жимолости. Руслане показалось, что после того, как аука упомянул палачей, лес зашевелился, зашумел. В тенях заблестели десятки пар глаз, но быстро потухли, снова спрятавшись.

– Именно поэтому сейчас для твоей услуги – самое время.

За спиной раздался плеск. Охотничьи инстинкты действовали безукоризненно, и когда Руслана обернулась на шум, в руках ее уже был готовый к выстрелу лук. Натянутая тетива дрожала, как и девушка, в чье сердце метила стрела.

– Не надо! – слетело с бледных, почти синих губ. Светлые, но мутные глаза смотрели прямо на Руслану и молили о пощаде.

На выдохе она сняла стрелу с тетивы, опустила лук и лишь тогда ослабила натяжение. Омутница взволнованно схватилась за грудь, точно успокаивая испуганное сердце. Только вот Руслана знала, что оно давно не бьется.

– Хочешь скормить нас своей подруге?! – гневно выкрикнула она. – Не удивлюсь, если сюда нас вовсе не палачи загнали, а ты, ушлый дух!

Она повернулась лицом к ауке, оставив омутницу позади. Зоран тут же сменил позицию, встал спина к спине с Русланой, чтобы не упускать из вида утопленницу. В этом не было смысла, ведь сама омутница к суше подобраться не могла, потому обычно и заманивала заблудших сладкими речами да красотой. Только говорить об этом Зорану сейчас не было вре– мени.

– Скормить? Ей?! – оскорбился аука.

Руслана поняла, что сказала глупость. Ауки ведь редкостные обжоры. Если бы и просил еду, то для себя.

– Тогда зачем мы здесь? – выкрикнул Зоран, который хоть сейчас был готов кинуться в бой, но ждал знака от Русланы.

Обида сползла с морщинистого лица духа, как вторая кожа. Он хитро сверкнул зубами в подобии улыбки, и Руслана окончательно убедилась.

– Никаких палачей ведь в лесу не было… Это твое колдовство нас обмануло!

– Не было, – сдался дух. – Но скоро будут.

– Будут-будут, – эхом тонко пропела омутница, которая, свесив ноги, сидела посреди болота на гниющем бревне.

– Следы прямиком к вам чародеев приведут, – стращал аука. – Их ведь никто не замел…

– При чем здесь она? – Руслана махнула рукой на утопленницу. Та длинными тонкими пальцами расчесывала темные волосы, убранные осокой и незабудками. Влажные пряди доходили до белых колен и чуть вились на концах.