И через несколько шагов заставил меня прошмыгнуть в узкий проход между колоннами. Там в одном месте оказалось нечто вроде маленького лаза, ведущего прямо к осыпавшейся части стены Чертога. И сквозь листья можно было увидеть, что стена скрывает маленькое круглое помещение, наполненное дарками…

– Смотри, вон моя мама, в темно-сиреневом платье с блестящей накидкой. – Он ткнул пальцем в незнакомую темноволосую женщину.

Меж тем она стояла рядом с другой, которую я уже однажды видела в торжественном зале. Та была блондинкой и нравилась мне не больше, чем Мельгорион.

Кроме них я обнаружила множество мужчин в дорогих нарядах, в шелковых рубашках, подколотых крупными драгоценными камнями, с тростями, набалдашники которых сверкали золотом, и с искрящимися цепочками. Все они слушали одного, который стоял ко мне спиной, и узнать его никак не получалось.

Зато я услышала кое-что очень интересное.

– Мы так созданы, это в нашей крови, и никто этого не изменит, – спокойно говорил какой-то мужчина, чуть лениво поглаживая крышку карманных часов.

– Не спорю, – отозвался в ответ тот, что стоял ко мне спиной. – Но сколько можно терпеть? Как известно, в драконьей крови не только преданность королю и королеве, но еще упрямство. И главное – гордость. Разве это не так? – вкрадчиво спросил этот дарк каким-то подозрительно знакомым голосом, но я никак не могла понять, кому он принадлежал.

Остальные присутствующие согласно закивали.

– Гордость означает, что мы не позволяем управлять собой, – продолжал он. – Что не позволяем обманывать. – И легкий шум среди дарков усилился.

– Ты прав, – отозвалась та самая брюнетка, мама Альтариона. Она поправила прозрачную шаль на плечах и осторожно проговорила: – Но боги оставили нас. И что прикажешь делать в такой ситуации?

– Ты не должна думать так, Серфинарион, – покачал головой подозрительный незнакомец. И в этот момент кто-то участливо сжал плечо брюнетки. – А если так оно и есть, то разве не должны мы перестать ждать? Разве не должны брать судьбу в свои руки? Доколе мы будем, как бессловесные животные, делать только то, что нам говорят? Мы! Дети богов!!!

На последних словах он поднял голос, и дарки вокруг согласно зашумели. А затем к говорящему присоединился еще один мужчина.

– Мой друг верно все говорит, – кивнул он, приближаясь к центру круга. – Только освященный богами союз имеет право стоять во главе Крылатого племени. Только истинные император с императрицей. А если их нет, то почему мы должны слушать кого-то, кого нам навязали?

– Их не навязали, – возразил серьезный мужчина чуть в стороне, он казался совсем слегка, неуловимо старше остальных. – Семь принцев – дети императора Вайлариона Черной Смерти. Кто-то из них получит силу короля драконов. Это безусловный факт.

– Или нет, – пожала худыми плечами Серфинарион, – кто знает волю богов, которые от нас отвернулись? Сейчас они не дают крыльев нашим детям, а завтра не дадут нам нового короля.

В помещении снова поднялся шум, перекричать который удалось тому первому мужчине, которого я никак не могла узнать.

– Вот именно! – проговорил он. – И то, что мы все здесь собрались, говорит о том, что в глубине души каждый из нас это понимает. Почему мы должны беспрекословно подчиняться Семи принцам империи? Чем они лучше нас? Ведь ни в одном из них так и не проснулась сила короля! Чем они отличаются от нас? Только благородной кровью? А что же делает их кровь чище нашей?!

Шум становился все громче, вместе с тем как у меня внутри все покрывалось колючей коркой льда.

Я ужасно хотела узнать, чем же закончится эта ужасная встреча, но в этот момент Альтарион вдруг начал тихо кашлять. А когда я повернула к нему голову, оказалось, что он схватился за горло, в ужасе пытаясь вдохнуть.

– Что с тобой? – ахнула я, подхватывая мальчика, падающего наземь. С трудом удалось удержать его, чтобы не ударился головой о белоснежные каменные плиты, а затем оттащить к ближайшей скамейке.

Альтарион ничего не успел ответить мне, просто потеряв сознание.

Я громко закричала, зовя на помощь, не понимая, как такое вообще могло приключиться. Что с ним? Где его няня?

Но никто не приходил, сколько я ни звала. Сад атриса казался пугающе пустым. Словно все, кто в нем был прежде, сейчас собрались в тайном укрытии и обсуждали вопросы государственного переворота.

Нужно было срочно что-то делать, но я не имела ни малейшего представления, что именно. Как лечить побелевшего, будто смерть, ребенка?

Я попыталась закрыть глаза и сконцентрироваться, представляя, как огненная магия моих рук помогает Альатриону. Вот только у меня так и не появилось ни одной мысли, как на самом деле огонь может все исправить. На ребенке не было ни одной видимой раны, как на Айдене. Что я должна была вылечить?..

В результате, сколько бы я ни пыталась колдовать, у меня ничего не выходило.