Снова открыла глаза я уже совсем в другом месте. То, что мы очутились в замке самого вампирского княжича, стало ясно с первой же минуты. И если Чертог Огня, в котором правил Айден, буквально дышал жизнью, огнем и животной, хищной силой, то замок Ренвиэля Эстерийского был уже гораздо более похож на человеческий. Черные стены уходили ввысь, смыкаясь полукруглым каменным сводом. Он, в свою очередь, был украшен великолепной лепниной и удивительными картинами, изображающими прекрасных дев и рыцарей в доспехах. Зал, раскинувшийся вокруг, не поражал гигантскими размерами, однако он тоже был велик. И дело было, видимо, в том, что сделан этот зал был для людей, а не для громадных и нечеловечески сильных драконов.

Дивные ромбовидные окна украшали разноцветные витражи, сквозь которые красиво проникал солнечный свет. Преломляясь на десятки и сотни разноцветных лучей, он украшал зал лучше всякого волшебства. В самом центре под потолком висела настолько мощная люстра, что казалось, если она упадёт, то вполне может прибить человек двадцать разом. Вся она была уставлена толстыми восковыми свечами, что дополнительно наполняли зал приятным желтым мерцанием.

Мраморный пол был выложен плиткой в форме аккуратных летучих мышей, чьи черные и алые крылья перемежались в хаотичном порядке. Диковинный рисунок направлял взгляд куда-то вперед, туда, куда будто бы летели эти создания ночи. И там, вдали, стоял совершенно великолепный трон из черного полупрозрачного камня, внутри которого, словно вены, протянулись алые нити.

Но больше всего меня поразил не дворец с его внутренним убранством, а люди, что были внутри него. Потому что Ренвиэль Эстерийский привел меня вовсе не в пустую залу, как мне бы того хотелось. А буквально в наполненный вампирами муравейник.

Едва мы появились у дверей огромного помещения, как все присутствующие начали расходиться в стороны, почтительно склоняя головы. Нас приветствовали светлолицые женщины в ослепительных платьях и мужчины в дорогих костюмах. И что самое странное… никто из них не удивлялся нашему появлению. И никто не смотрел на меня свысока, как это было в Чертоге дарков.

А я приглядывалась. За время, проведенное в этом мире, я так привыкла к снисходительному презрению в глазах драконов и дракониц, что сейчас буквально кожей ощущала разницу. Странную, ничем не объяснимую и непонятную.

А ещё в самом конце длинного зала на том самом троне, внутри которого протянулись кровавые жилы, сидел мужчина, отдаленно напоминающий Ренвиэля. Он не был стар, и на вид ему легко можно было дать около сорока лет. Однако чем ближе мы подходили, тем все более мрачной и древней силой наполнялся воздух вокруг.

Я вдруг подумала, что если когда-то Ренвиэль казался мне истинно опасным, то я серьезно ошиблась. Потому что по-настоящему опасным был вот этот незнакомец.

Как и у княжича, у мужчины на троне были длинные белые волосы, разве что заплетенные в толстую косу, широкие плечи обтягивал чёрный, расшитый серебром камзол, с правой стороны в петлице которого и впрямь сверкал алый тюльпан. Почти точно такой же, как у меня в причёске!

Стало ужасно не по себе. Я оглядела зал в поисках похожего украшения на остальных гостях или придворных. Но, как ни странно, не нашла ничего даже немного похожего. У некоторых дам в прическах сверкали розы, у других – камелии или орхидеи. Мужчины предпочитали украшать свои костюмы серебряными бляшками и камнями. У некоторых на поясе висели кинжалы, являвшиеся и вовсе единственным предметом гордости.

Мы шли по залу всё дальше и дальше, и я вдруг с отстраненным удивлением поняла, что мне ни капли не страшно. Смутное беспокойство не стягивало нервы в жесткий узел, не сдавливало горло, а всего лишь оседало в сознании лёгкой туманной дымкой, которую можно было легко преодолеть. Поэтому, когда мы остановились всего лишь в нескольких метрах от каменного трона и мужчины, что сидел на нём, я спокойно посмотрела в его холодные голубые глаза, легко выдерживая ответный взгляд.

Шестое чувство царапнуло сердце короткой мыслью, что так быть не должно.

– О Темнейший, – начал говорить Ренвиэль, и в его обычно таком мягком и вкрадчивом голосе зазвучала непривычная властность и сила. – Да будут ночи твои темны, а годы – длинны. С радостью представляю тебе свою спутницу – прекрасную Селину, похитившую мое сердце.

С этими словами он склонил голову и слегка потянул меня за руку, чтобы я сделала то же самое. Я машинально повторила этот жест и через мгновение, когда мы оба выпрямились, заметила, как по моей фигуре заскользил любопытный, тяжелый взгляд князя.

То, что на троне сидел отец Ренвиэля, было совершенно очевидно. Слишком уж они были похожи. Но вот то, что у вампиров, оказывается, существует кровное родство, стало сюрпризом.

– Рад приветствовать тебя, прекрасная Селина, – повторил князь обращение своего сына, и мне снова стало не по себе. – Надеюсь, тебе у нас понравится, – добавил он, как мне показалось, безо всякой иронии или какого-то скрытого намека.