Я застыла, крепче сжав его бицепсы. Пусть я пыталась не думать о таком варианте, но в глубине души знала — это случилось. Все же услышать подтверждение из его уст сродни упавшей стены меж комнатами. Ошеломляющее шумно, пыльно, но бесповоротно.

— Что да? — хриплый шепот.

— Ты беременна.

— О Господи. Сколько?

Конечно я спрашивала не за дни (это я способна сама посчитать), а за количество детей.

— Один. Ты было больна. Тело не выдержало бы больше.

— Один — это хорошо. Нет три, четыре или пять. С одним я способна справиться. Одного рожать не так страшно.

Почему мой голос срывался?

— Ты испугалась? — и такая волна эмоций в этом вопросе.

— Не беременности, — поспешила заверить, потому что мой оборотень был очень чувствителен в этом плане, — а того насколько это реально. Все происходит так быстро, что я не успеваю опомниться. Я ведь только недавно прощалась с жизнью, а сейчас узнаю, что стану мамой. Я не успеваю за реальностью. Она меняться со скоростью сверхбыстрого поезда, который проносится мимо меня со свистящим звуком.

Иремия склонил голову на бок. Слишком запутанно я выразила свои мысли. Мой оборотень — этакий простоватый парень, добрый и чистый душой. И в этом было свое очарование. Он тот, на кого всегда можно положиться. Сильный, верный. Не зря сейчас вся женская половина мира сходила с ума по мужчинам-оборотням. Невероятный любовник и преданный муж в одном лице. Кто не захочет такого?

Я ласково потрепала его по бороде.

— Ты будешь хорошим папой.

— Откуда ты знаешь? — в этом вопросе таилось так много.

Он тоже как я подвергался опасениям.

— Потому что ты уже готов защищать его всеми способами.

Кивнув, он поцеловал меня в висок.

— Пойдем, я готов превратиться.

Мы углубились дальше в лес. Туда, где он считал будет безопасно. Небольшой участок с мелким кустарником, на который мы вышли, идеально ему подошел. Иремия на мгновение замер, оценивая обстановку, прислушиваясь, а затем принялся раздеваться. Я отошла от него немного. Опустилась на мягкую траву и принялась наблюдать.

— У-м-м, надо взять на заметку, что стриптиз в лунном свете выглядит очень эффектно.

Он посмотрел на меня томным взглядом, поиграл мышцами.

Если бы не проклятая знахарка, мы бы вовсю наслаждались медовым месяцем, а в итоге нам приходиться вести войну и оглядываться по сторонам в ожидании удара в спину.

— Ты справишься. Я верю в тебя, — подбодрила его.

Однако Иремия меня удивил.

— Теперь я тоже в этом не сомневаюсь, — он говорил достаточно уверено.

Что-то случилось с ним после услышанного, что напрочь убрало страх перед своим внутренним зверем.

— Что изменилось? Что так повлияло на тебя?

— Они захотели моего сына, — с рыком ответил Иремия.

Он находился на грани превращения. Глаза горели желтым. Мускулы напряглись, затвердели.

— Я должен защитить его! Тебя! Мой зверь со мной согласен.

Ага, значит повышенный защитный инстинкт оборотня сработал. Именно это примирило две его ипостаси. Могу только сказать, что я везучая. Когда мужчина преодолевает ради семьи это достойно восхищения.

— Тогда покажи мне его.

Меня окружили волны тепла. Ему понравились мои слова. Иремия сделал шаг назад. Откинул голову. Громко зарычал. Послышался хруст костей. В свете луны его превращение выглядело поистине волшебно. Таким оно и должно быть.

Я не боялась, а наоборот ощущала себя спокойно. Даже естественно. Как-будто он сотни раз превращался передо мной. Возможно из-за того, что я его пара? Как тогда его мать могла видеть в этом что-то омерзительно? Насколько же Марта исказила ее восприятие, что единственного мужчину, созданного самой природой для нее она воспринимала как монстра.

Мне жаль ее искалеченную судьбу.

Однако моя история будет совсем другой.

Я поднялась, пристально смотря на зверя перед собой. Уверенно подошла к нему. Прижалась к груди, положив руку в районе сердца. От горячей кожи закололо пальцы. В изучающем жесте я провела ими вверх, поднимаясь к шее. Вне всякого сомнения, его плоть отличалась от человеческой. Предполагаю, что она была прочнее. Ближе к животной, но в тоже время совсем не такая. Необычайная. Эксклюзивная.

Мать природа хорошо их одарила. Во всех смыслах.

— Ты невероятный! Я счастлива, что нас сын унаследует твою силу и мощь.

Напряжение моментально покинуло его.

«— Моя пара… Ты — вся моя жизнь!», — раздалось в моей голове, и я прировняла эти слова к человеческой фразе «я люблю тебя».

Полюбовавшись еще пару минут его видом, я пошутила:

— И кто кого поймал? Волк ягненка или ягненок волка?

«— Мой ягненок страшнее любого волка».

Ах, какой приятный комплимент.

— Тогда пошли наводить ужас в затерянном среди гор и лесов поселке. Ночь то не резиновая, а у меня на тебя еще личные планы.