После этого мы занимались сексом еще несколько раз. На даче у его друзей, у меня дома, когда родители уехали на полдня к бабушке, снова в той же общаге, у каких-то невнятных знакомых на вписке. Каждый раз быстро, скомканно, нелепо, неловко. Мне казалось, что это во мне что-то не так, не хватает опыта, умения… Я штудировала интернет, читала про какие-то головокружительные техники минета, тренировалась на огурцах…

Вспомнив про огурцы, я рассмеялась. Господи. Ну при чем тут огурцы? Почему нам не пришло в голову, что для хорошего секса нужны широкая кровать, достаточно времени и прочий комфорт? Или это мне не пришло, а Костику и так было нормально? Нормально. Ключевое слово здесь – нормально. Не идеально. Не так, как мечталось. Зачем тянуться к какой-то планке, если и так сойдет?

Я скрипнула зубами. Ну уж нет. Теперь, когда я знаю, что чудо действительно возможно, никто из горе-психологов не убедит меня в том, что надо понижать планку и «здраво оценивать свои активы». Вот сами пусть и оценивают, умные какие нашлись.

Я фыркнула, промокнула глаза – слезы наконец закончились – и, царственно завернувшись в огромное пушистое полотенце, вышла из ванной. Угодив прямиком в объятия Влада. Он внимательно посмотрел на мое лицо, провел кончиком языка от скулы к подбородку и хмыкнул.

– Из-за меня?

Ох, глупо было думать, что он не поймет, что я плакала.

– Нет. Конечно, нет. То есть да. В хорошем смысле «да», просто ты такой…

Он прижал палец к губам:

– Чш-ш-ш-ш… Не печалься. Лучше погляди сюда.

И сунул мне в руки плоскую коробочку с золотым тиснением.

– Хотел подарить тебе еще за ужином, но подумал, что будет момент получше. Открывай!

Я осторожно подняла крышку. Внутри коробочки, на бархатной подложке, лежало ожерелье из жемчуга. Серебристо-голубое, удивительно подходящее к моему платью, которое лежало сейчас, скомканное, на полу возле кровати.

– Это таитянский жемчуг, – улыбнулся Влад. – Мне хотелось подарить тебе что-то… Не взамен испорченной юбки, потому что так надо, и не потому, что так положено – красивым женщинам положены бриллианты, так уж повелось. А просто потому…

Он сделал паузу. Внимательно посмотрел мне в глаза. Притянул к себе.

– Потому что я… тебя люблю.

Не помню, в какой момент я прошептала «я тоже». Когда он застегивал у меня на шее ожерелье, когда снова нес меня на руках к кровати, когда вел кончиками пальцев по моему животу?..

Последний кусочек пазла «идеальное свидание» встал на свое место. Так мне казалось. Но до утра было еще далеко.

4.7

Влад накрыл мою грудь чашечками ладоней и чуть шевелил пальцами. От этого внутри рождались дразнящая щекотка и возбуждение. Буквально минуту назад мне казалось, что я ужасно устала и хочу спать, и подушка была такой мягкой, манящей, и простыни ласкали кожу, и рядом с Владом я чувствовала потрясающее спокойствие и умиротворение… Но он будто знал все мои эрогенные зоны, все чувствительные местечки на теле, все способы разбудить желание – даже те, о которых я раньше не догадывалась. И вот уже спать совсем не хочется, а хочется прижиматься к нему, мурлыкать, вести кончиком языка по коже, обмирая от восторга – насколько же этот мужчина красив!

Белая гладкая кожа, ни следа загара. На контрасте с иссиня-черными волосами и черными глазами она казалась особенно светлой. Гладко выбритые щеки и подбородок, никакой щетины, что царапала бы меня во время поцелуев. Рельефно, скульптурно обрисованные мускулы. Как будто это не живой человек с недостатками и несовершенствами, а античная мраморная статуя ожила. Я гладила его плечи, грудь, живот, то и дело замирая, чтобы полюбоваться… А он дразнил меня, почти не шевеля пальцами, тяжело и прерывисто дышал, а взгляд его… О-о-о, этот взгляд.

Он прожигал насквозь. Обещал все – мыслимое и немыслимое. Не отпускал – я то и дело прерывалась, чтобы поцеловать Влада и снова заглянуть ему в глаза. Кажется, я тонула в них. Уже утонула… Совсем.

Мир сжался до кровати, два на два метра. Я не слышала и не видела ничего, кроме Влада. Чувствовала его пальцы у себя на груди. Как они сжимают соски все сильнее и сильнее, будто выкручивая мои ощущения до максимума – от легкого возбуждения до желания громко стонать. Грудь сладко ныла, и тут же на эту боль-удовольствие отзывались мышцы внизу живота. Я сильно-сильно сжимала бедра и чувствовала, как горячая влага сочится наружу, щекочет кожу, заставляет думать о том, чтобы он меня… снова меня…

– Чш-ш-ш, – прошептал он мне, обвил руками и крепко прижал к себе. – Знаешь, что в тебе самое… возбуждающее?

– Что?

– Твои мысли. – Он быстро провел кончиком языка вокруг уха. Легонько прикусил кожу на шее.

– Какие… мысли?

– Ты ждешь и представляешь, как я буду тебя… Что я буду делать с тобой… Что ты будешь… А потом они сбываются. Вот это настоящая магия. Ты хочешь что-то, и оно происходит на самом деле. Запаздывая лишь на несколько секунд. И в этот промежуток между мыслью и действием, между намерением и действительностью… Эти миллиметры между нами до того, как мы кожей касаемся друг друга… Весь огонь именно в них.