О, как он меня любил! Каждый раз с таким горячим и страстным предвкушением, как будто это наш первый раз. Каждый раз так жадно и отчаянно, как будто этот раз может стать последним. Он любил меня на кровати в форме сердца, усыпанной лепестками роз, в роскошной ванне-джакузи, на медвежьей шкуре перед камином в домике-шале, снятом на выходные. И с каждым разом Влад был все горячее, все быстрее заводился и был готов снова, снова и снова. Как будто ледяной панцирь, делающий его холодным, вежливым, уверенным в себе, постепенно размягчался, плавился от огня, что полыхал между нами.

Он привозил меня домой под утро, и у меня едва хватало сил, чтобы добрести до кровати и упасть в блаженном забытьи. Я забывала обо всем: о своей очереди убирать на кухне, о подготовке к следующему экзамену, что надо позвонить родителям, что обещала кому-то дать отксерить конспект, что… Все это стало слишком далеким и неважным. Я получила тройки по двум экзаменам – только «в силу прошлых заслуг, что с вами случилось, Лара, вы же так хорошо учились раньше?». Как вдруг оказалось, действительно очень просто забить на сессию, был бы достойный повод. Я просто не могла учить ничего. Даже если брала себя в руки и открывала учебник, слова отказывались складываться в предложения. Я по десять раз читала одну и ту же фразу, пытаясь постигнуть ее смысл, а мысли витали где-то далеко-далеко.

Казалось, что мой разум просто отсекал неприятные и печальные новости. Препод, который поставил мне трояк по педагогике, а перед этим стыдил перед всеми, кто был тогда в аудитории, слег с инфарктом – «Скорая» забрала его прямо из универа. Женечка переживала по каким-то своим сердечным делам и несколько раз бегала к врачу: порезы на руке все не заживали, раны гноились, ей уже прописали второй антибиотик, но улучшения все не было. Отец, который накричал на меня за то, что я отключила телефон на двое суток и пропала со всех радаров, заболел ангиной, потерял голос и теперь просто не мог мне ничего выговаривать. Но все это было какое-то наносное, неважное, досадное… Моя настоящая жизнь проходила там, за закрытыми дверями роскошных гостиничных номеров и съемных апартаментов, рядом с Владом, а остальное… А что остальное?

Иногда мне казалось, что от недосыпа и переизбытка впечатлений меня начинает глючить. Иногда отражение в зеркале запаздывало за моими движениями. Иногда у меня появлялась лишняя тень или две. Иногда кошка Мышка, которая страстно полюбила меня, перетащила в мою комнату свою лежанку и звонко мурлыкала, стоило переступить порог квартиры, начинала охотиться на что-то невидимое и яростно замахивалась лапой, будто защищала меня. Иногда мне издали казалось, что Влад одет в доспехи, а не в обычную одежду. Иногда в его глазах мне виделся отблеск пламени, хотя огня в комнате не было. Но все это я списывала на усталость. В самом деле, я же нормальная? Я же нормальная, да?

О картах я и не вспоминала.

«Разбудила» меня Женечка, утром перед последним экзаменом, тридцатого июня. Я вернулась домой в шесть утра, проспала час и после трех будильников выползла на кухню бледной тенью. Стояла над туркой с убежавшим кофе и пыталась решить, что делать – варить новый, сделать растворимый или уже собираться в универ.

Женечка подошла ко мне, громко стукнула кружкой, резко поставив ее на стол, и сказала:

– Помнишь, ты спрашивала, не замечала ли я в тебе чего-нибудь странного в последние дни? Ну, кроме влюбленности?

– Ну?

– Так вот, замечала. И в предмете влюбленности, кстати, тоже.

5.2

Я поморщилась и потерла занывший висок. Голос Женечки возвращал меня туда, где совсем не хотелось быть. Ехать в дурацкий университет, выслушивать нелицеприятные слова о моей успеваемости, получать трояк – это если повезет, отправляться на пересдачу – если удача мне изменит. Думать о том, что стипендия в следующем семестре точно не грозит, «предвкушать» разговор с родителями о результатах моей «прекрасной» учебы. Но зато после экзамена…

Я улыбнулась краешками губ. После экзамена Влад обещал отвезти меня в какой-то волшебный отель в лесу, где сквозь панорамное остекление видны звезды и светлячки. И еще исполнить очередное желание. Я еще не придумала, что попросить. Наверное, Женечка просто завидует. Да. Именно так.

– И что же не так в предмете влюбленности?

– Ты вроде говорила, что он актер?

– Да.

Где-то неделю назад мы с Женей поссорились из-за того, что я забыла закрыть дверь квартиры, когда пришла среди ночи. Я даже не оправдывалась особо, просто ждала, когда она замолчит. А Женечка возмущалась, что это за Влад такой, которого она ни разу не видела, может, я придумала его, чтобы глупости оправдывать? Тогда я сунула ей под нос визитку и предложила в следующий раз смотреть в окно, когда Влад будет встречать меня перед подъездом. Во вполне материальном виде, с букетом роз. Больше Женя этот вопрос не поднимала.