Я вздрогнула и перевела взгляд. Теперь на скамейке рядом с фонтаном никого не было. Только лежала еще одна надорванная карта. Я машинально подхватила, перевернула… Глянцевая, темно-бордовая, будто облитая свежей кровью. Если даже там кто-то и нарисован, то сейчас черт лица не разобрать. Зато надпись внизу очень хорошо заметна, она горела и переливалась золотисто-огненными буквами: Wishmaster. Откуда я знаю это слово?..

В памяти нехотя всплыл старый фильм ужасов о древнем демоне, который забирал у людей души в обмен на желания. Причем желания исполнял самым страшным способом, так, чтобы загадавший человек либо погиб, либо очень пожалел о своих словах.

Тут у меня задрожали пальцы, карта выскользнула, спланировала на садовую дорожку, расплылась красной лужицей и впиталась в песок между камнями. Где-то наверху подул сильный ветер, листва в кронах деревьев зашепталась, зашелестела… Мне стало холодно. И страшно.

Я развернулась и побежала обратно, к той террасе, откуда только что пришла. Вдруг кто-то выдернул у меня из пальцев оставшиеся несколько карт. Я вскрикнула, обернулась… Сзади никого не было. А еще вокруг пропали голоса людей и птиц. Остались только свист ветра и шум деревьев.

Так. Лара, это сон. Всего-навсего сон.

Но успокоиться не получалось. Я то шла, то бежала мимо живой изгороди, мимо красиво подстриженных кустов и мраморных статуй, мимо фонтанов с золотыми рыбками и оранжерей… Но все никак не могла выбраться из зеленого лабиринта. А небо над головой заволокло тучами, и начинал накрапывать дождь.

Я запыхалась и остановилась перевести дух. Заправила прядь волос за ухо, оглянулась по сторонам… И тут кто-то обхватил меня сзади. Я даже вскрикнуть не успела, дернулась, пытаясь высвободить руки… Но поздно. Меня будто стянули двумя железными обручами. Точнее, притянули ими к кому-то большому, жаркому, прерывисто дышащему.

Запахло горячим металлом и костром.

Кто-то тихо засмеялся мне в ухо:

– Куда же ты бежишь? Ведь это сад наслаждений. А ты еще… не насладилась. Ты еще даже не начинала…

Я закусила губу и все пыталась обернуться, рассмотреть, кто меня держит. Почему-то это казалось очень важным. Но не получалось. Никак. Я билась как пойманная птица в силках, но каждое усилие приводило лишь к тому, что незнакомец держал меня крепче. Еще крепче. Кажется, я почувствовала, как затрещали ребра.

– Ты действительно думаешь, что сможешь от меня убежать? – проговорил он мне на ухо, а потом спустился губами ниже по шее, к плечу… И стал целовать его, жадно, горячо, прикусывая кожу острыми зубами и постанывая от наслаждения. И от этих поцелуев под кожей расползался будто яд. Дурман. Морок.

У меня начала кружиться голова. Захотелось остаться в этом саду еще хотя бы на час… два… на всю ночь, чтобы прямо на одной из каменных скамеек… чтобы он разложил меня и…

И тут раздалось громкое:

– Мя-а-а-а-ау!

Громче, чем биение крови у меня в ушах, пронзительнее, чем удар грома, расколовший небо как раз в этот момент. Я ахнула. И проснулась.

Я лежала у себя на кровати, прямо на покрывале, свернувшись клубочком. На подушке рядом с моей головой сидела кошка Мышка и победно мурчала.

Так начался июль.

* * *

Часов в одиннадцать я наконец нашла в себе силы, чтобы выползти на кухню. Именно выползти: я чувствовала себя несчастной улиточкой, которая передвигается медленно и с трудом, оставляя за собой липкий след из печали и слез. Со стороны, наверное, такая улиточка выглядела бы смешно и нелепо… И хорошо. И ладно. В каждой ситуации надо искать что-то забавное, так ведь? Иначе можно утонуть в пучине слез, лежать на дне депрессии, хлюпать носом и убивать время прочими малоприятными способами.

Первое, что я сделала на кухне, – полезла искать самую большую чашку. Такую, чтобы в нее поместился минимум литр целебного какао. Со сладкой пенкой и щепоткой ванильного сахара. Правда, в итоге пришлось обойтись пол-литровой сувенирной пивной кружкой, из которой никто отродясь ничего не пил.

Когда я закончила варить какао и уселась за стол, на кухню пришла Женечка, налила себе чай, молча полезла в шкафчик и достала оттуда пачку овсяного печенья. А из холодильника – кусок пирожного «Птичье молоко». Пододвинула их ко мне и улыбнулась.

– Ешь! Печенька плюс пироженка – лучший рецепт лекарства от разбитого сердца.

– Почему?

– С точки зрения умной химии, быстрые углеводы добегут до твоего мозга и устроят там вечеринку. А с точки зрения здравого смысла это просто вкусно!

– С помощью вкусноты можно лечить разбитое сердце?

– С помощью вкусноты можно вылечить все! – Она победно продемонстрировала мне руку без повязки. На пальцах виднелись красно-бурые шрамы. – Вчера меня покинуло воспаление! А что я делала вчера? Допила курс антибиотиков. И поела тортика с печеньем. Любому очевидно, что сработало именно второе!