– Ты будешь слушаться нас, муссьора, – проговорил один из них, причем выговор у него был, наоборот, громким и четким, точно таким, к какому я привыкла. – И тогда с тобой все будет в порядке. Ты поняла?

Я пыталась быстро соображать, чтобы ориентироваться в ситуации, хотя страх, признаться, сильно мешал.

Но, если подумать, кто мог говорить с акцентом и знать о тайных пещерах Шейсары?

Возможно, я набрела на один из тайников воровских и разбойничьих гильдий? А может быть, передо мной какая-нибудь опасная банда, находящаяся для Верхнего города вне закона.

С другой стороны, тогда откуда взяться акценту?

Можно еще предположить, что группа людей здесь – мореплаватели, которые первыми обнаружили клад лихого Кушвира, но, опять же, странный шипящий акцент не вписывается даже в эту теорию.

В общем, понять истину можно было, лишь увидев, кто передо мной.

Но, похоже, эти люди, кем бы они ни были, совершенно не собирались что-то пояснять, а уж тем более показываться мне во всей красе. Зажигать свет, крутиться вокруг себя, мол, «смотри, девица, какие мы красавцы» – вот обо всем этом можно было не мечтать.

Кто-то из разбойников (я решила пока что называть их именно так) мрачно бросил:

– В этой кишке больше никого.

– Но кто-то же убил этого солаана? – тем самым шелестящим тихим голосом спросил кто-то.

– Не могу знать этого, шерш, – отрапортовал другой.

– Отлично, возвращаемся тогда. И ловушки поправь, друг мой, – закончил первый. – Если здесь есть еще кто-то, мы встретим его позже, когда придет сигнал от цепи.

Я вздрогнула, когда меня дернули за связанные руки и потащили вперед.

Теперь я уже почти не спотыкалась, несмотря на то, что невидимая в темноте процессия двигалась довольно быстро. Но меня держали за подмышки с двух сторон, и в местах, где на земле встречались ямы или особенно крупные камни, я взлетала в воздух, словно пушинка, по желанию двух скрытых во мраке мужчин.

– Куда вы меня веде?.. – начала было я, но стоило мне попытаться задать первый и единственный вопрос, как у меня во рту оказался кляп.

– Тише, девочка, – проговорил тот же голос, – твои крики могут привлечь еще одного солаана.

Тряпка во рту оказалась отвратительной и словно горьковатой на вкус. Попытка выплюнуть ее не увенчалась успехом, а горечь на языке раздражала горло.

Когда от странного вкуса у меня начало щипать глаза, я попыталась вырваться, чтобы вынуть эту гадость, но меня схватили еще сильнее.

– Не стоит бороться, девочка, ты все равно с нами пойдешь, ибо такова воля богини, – проговорил тот же мягкий и властный тип.

– Ка… кой… ишо… какини?.. – взвизгнула я, все же выплюнув проклятую ткань. Но перед глазами уже затуманилось. Я и так-то ничего не видела, а теперь и вовсе все стало плохо. По щекам текли аллергические слезы, я пыталась проморгаться, но безуспешно.

– Стойте! – властно приказал голос.

И вся процессия резко остановилась. Будто бы вместе с моим сердцем.

Несколько чьих-то тихих, едва различимых шагов во тьме, и я ощутила рядом с собой человека. От него пахло цветами, аромат которых я никак не могла идентифицировать.

В этот миг сквозь пелену тумана в голове всплыли слова того незнакомца, что спас меня от червя.

«Когда они найдут тебя, сделай вид, что ты полностью слепа… Сделай так, как я говорю, и я буду надеяться, что мы никогда больше не увидимся… Эвис-с-а-а…»

По спине прокатилась горячая волна, обогнула позвоночник и нырнула вниз, когда в ушах, будто живой, пронесся тот голос. Бархатистый, низкий и чуть мурлыкающий, журчащий, как горная река…

«Эвис-с-са…»

И только в этот миг меня будто прострелило изнутри, когда я подумала, что в тембре моего спасителя тоже отдаленно улавливались легкие шипяще-шелестящие нотки. Едва-едва… Или мне это показалось?

Впрочем, уже значения не имело. Ведь он сказал, что мы больше никогда не увидимся, если я сделаю так, как он просит.

Притвориться слепой… Что ж, это не так уж сложно, правда?..

Разве что будет очень жаль никогда больше не взглянуть в колдовские зеленые глаза.

В этот самый миг, едва я сообразила, что нужно делать, в пещере зажегся огонь.

А я… я должна была никак на него не среагировать.

Не зажмуриться, не отвернуться, не прикрыть лицо рукой.

Яркий, ослепляющий свет после оглушающего мрака…

Глаза наполнились влагой мгновенно. Огонь резанул по нервам, и я лишь надеялась, что для подготовки мне хватило тех нескольких мгновений, что предшествовали вспышке. Потому что я распахнула глаза так сильно, напрягая каждую лицевую мышцу, что челюсти начало сводить, кажется, до самых ушей.

А еще я должна была не смотреть на то, что открылось взгляду. В итоге все мое внимание блуждало по темной пещере, не фокусируясь на бледных мужских фигурах, окруживших меня со всех сторон.