Но я не могла и мечтать стать когда-нибудь настоящим магом, потому что слышала только камни… и пауков. Слышала, но старалась не обращать внимания, делая вид, что мне померещилось. Только в глубине души всегда знала, что со мной что-то не так.

А теперь вот в моих руках двигались предметы! Ну и пусть они лишь едва заметно покачивались, но ведь покачивались!

И даже, как назло, поделиться радостью было не с кем.

До самой ночи я продолжала раскачивать мисочки и вазочки, а каменный паук-статуэтка и вовсе под конец передвинулся по столу на расстояние ладони! Со стороны могло показаться, что он ожил и пополз, но, конечно, это была всего лишь иллюзия.

Но я была счастлива! Ведь случилось действительно невероятное. Но, как ни странно, фанфары не заиграли, конфетти не посыпалось с потолка и никто не захлопал в ладоши. Мое чудо прошло в полнейшей тишине, но оно не сделалось от этого менее прекрасным.

Это было мое чудо, только мое.

А когда за окном Стеклянного каньона начал опускаться искусственный мрак – волшебные грибы перестали излучать свет, как и колдовские кристаллы, – меня, сидящую в кресле среди мехов, там же, где еще утром сидел Джерхан, почти сморил сон. Оказалось, колдовство – ужасно изнуряющее занятие!

В этот самый момент дверь теларана, глухо скрипнув и высекая искры из камня, открылась, пропуская внутрь Джерхана – бывшего Нефритового змея. Я едва разлепила глаза, подскочив, чтобы рассказать ему о своем невероятном открытии, о способностях, которые не давали мне покоя весь день, но замерла. Потому что еще с порога стало ясно, что с моим соседом что-то не так.

Нет, он был в человеческом обличье, и казалось бы, бояться совершенно нечего. Сердце привычно пропустило удар, когда я увидела в полумраке его смуглое лицо, обрамленное немного растрепанными камышовыми волосами. Но едва я заметила дикие, горящие зеленым огнем глаза, как под кожей будто зашевелился переплетенный клубок раскаленных змей.

Джерхан двигался неторопливо, но сегодня как-то странно, словно с грацией подземного хищника. Некоторые движения были слишком резкими и быстрыми, другие нарочито плавными.

А еще он был зол.

Но едва я оказалась возле него, встретившись с кипящей кислотой его взгляда, как стало ясно, что, похоже, Великий Айш сегодня ночью еще и был… пьян.

– Джерхан? – выдохнула я удивленно, ощутив в воздухе тонкий сладкий запах ягодной настойки, в котором улавливались знакомые нотки местных грибов.

При этом алкогольных паров не витало вокруг даже в мельчайшем количестве. Это меня немного насторожило, и на мгновение я даже решила, что ошиблась.

– Эвиса? – скопировал интонации моего голоса мужчина и ловко обогнул меня по дуге, направляясь в соседнюю комнату.

Он явно собрался от меня сбежать!

На его лице застыла холодная каменная гримаса отстраненности и скрытого бешенства. Вот только так просто от меня было не скрыться. Это в теларане-то, где и двери ни одной не было!

– Не вздумай уходить! Что случилось? – воскликнула я, когда Джерхан отдалился от меня на шаг.

– Ничего. С чего ты взяла? – не оборачиваясь, бросил он, пошевелив обнаженными плечами, словно разминал спину. Затем наклонил голову к правому плечу, назад и по кругу, зарывшись рукой в волосах.

Огненная пасть камина-солаана, что не потухала в теларане ни на миг, осветила перекатывающиеся под карамельной кожей мышцы.

Я сглотнула ком в мигом пересохшем горле.

Он был красив. Даже сейчас, злой и явно малость невменяемый, он был ужасно красив и притягателен. К нему хотелось прикоснуться, даже опасаясь, что он откусит тебе руку.

– Я же вижу, что что-то случилось, не надо обманывать меня, – бросила я, направляясь за ним.

Джерхан резко остановился у плавного поворота каменной стены, где широкую тяжелую штору будто бы придерживала обнаженная статуя женщины, чье тело было с ног до головы покрыто изображениями пауков. За этой шторой-дверью была та самая спальня, которую и занял мой сосед, любезно оставив мне другую, с огромной круглой кроватью Великого Айша.

Теперь мы стояли рядом втроем: я, он и голая изогнутая статуя, чей плоский живот с инкрустированным в пупке зеленым камушком оказался прямо напротив моего лица.

Однако мрачное лицо Джерхана со сведенными бровями беспокоило меня теперь куда сильнее, чем обнаженные, вытесанные в камне чужие тела.

– Ты больно быстро изучила меня, Эвиса, тебе не кажется? – вдруг резко и ощутимо недовольно спросил мой сосед, и я снова ощутила запах все той же ягодной настойки без капли алкоголя.

Захотелось приподняться на цыпочки и коснуться его губ… чтобы попробовать, не осталось ни ли на них этого сладкого вкуса…

Голова слегка закружилась.

– Чем от тебя так приятно пахнет? – выдохнула я, не обращая внимания на раздражение своего собеседника.

Пускай бесится сколько влезет, я все равно узнаю, что мне нужно. И хочет не хочет, а он расскажет мне все.