Такси скрылось за поворотом. Лена осталась одна на тёмной улице. Впереди светился новогодними огнями гирлянд двухэтажный, похожий на каменный замок, особняк одного из самых богатых жителей их городка Соломона Аркадьевича Шмелёва. Говорили, в девяностые он был одним из авторитетов. Потом занялся бизнесом и преуспел.

Сегодня в доме хозяйничал его единственный сын, что не очень-то успокаивало.

Лена поёжилась и не только от мороза, который начал пощипывать колени в лёгких капроновых колготках. Злость и решимость давно испарились, а холодный разум не без участия трусости голосил: «Ты что творишь, дура?! Куда лезешь?!»

И правда, какая из неё мстительница?! Смешно! Она даже спорить…  отстаивать своё мнение не умеет!

Ещё можно повернуть назад. Сказать Миле, что не смогла. Струсила! Привычно спрятаться от всех за обложкой книги.

Ну да! А чья идея-то была? Кто её за язык тянул? Удивительно даже, откуда у неё тогда столько решимости взялось, чтобы предложить эту идею? И вот, когда время подошло к реализации — в кусты? Как она собирается после этого смотреть Миле в глаза? Как сможет выдержать понимающее разочарование в её глазах? А Венька точно выскажет, что думает о трусости и малодушии старшей сестры. Он обязательно рискнёт сам разобраться с сынком Соломона. И пострадает. Она этого хочет?

Значит, вперёд? На абордаж?

Лена нервно усмехнулась. Пиратка, блин!…  нашлась! Поправила сумочку на плече, поёжилась от холода и нерешительности, нехотя направилась к возвышающемуся особняку.

Мысленно невольно перебирала события, из-за которых ей вместо того, чтобы спокойно под тёплым одеялом окунуться в очередной волшебный книжный мир, приходится мёрзнуть и бояться.

Домой на Новогодние каникулы Лена приехала сегодня утром, тридцатого декабря. Дома никого не было. Мама на работе. Брата с сестрой где-то носило. С братом всё понятно, ему никогда не сиделось дома. Тем более в каникулы. А вот Мила уходила по вечерам гулять: в клубы, на дискотеки. Хотя, может, к подругам ушла? Звонить родным Лена не стала. Когда ещё она сможет насладиться тишиной и покоем родного дома в одиночестве?

Не успела вытащить из сумки вещи, как хлопнула входная дверь, по залу промчались быстрые шаги Милы, громко закрылась дверь её комнаты. Скрип кровати, будто кто-то с размаху упал на неё. Раздались громкие душераздирающие рыдания.

Лена выронила книгу обратно в сумку и побежала к сестре. Мила лежала, уткнувшись лицом в подушку, тело содрогалось от рыданий. Светло-русые волосы длиной чуть ниже плеч распластались вокруг головы. Лена присела на край кровати, нерешительно коснулась плеча сестры.

Больно, когда родной человек в отчаянии. Когда не знаешь, чем помочь, как осушить его слёзы. В горле ком, сердце сжимается. Готов на всё, чтобы успокоить.

— Мила, иди ко мне.

Сестрёнка повернулась, обхватила Лену за талию, уткнулась в колени. Лена обняла за подрагивающие плечи и просто начала укачивать Милу, как маленькую. Совсем как десять лет назад, когда исчез папа. Тогда исчезло ощущение безопасности, покоя, стабильности.

Рыдания чуть стихли.

— Что случилось, Ми?

— Он…  он…  — дальнейшие слова вновь потонули в рыданиях.

— Милка, успокойся! — раздался от дверей злой голос Веньки. — Я так начищу смазливую морду этому мажорчику, что ни одна девка больше на него не позарится! А про это видео через дня три никто и не вспомнит!

Он в пуховике стоял в дверях, чуть ли не задевая головой верхнюю перекладину дверного проёма. И это в шестнадцать лет! Тёмно-карие глаза сердито сверкали, одна рука в решимости сжата в кулак, в другой держит телефон. Повернулся, видимо, собираясь уйти.

— Стой! — Приказала Лена. Брат с удивлением обернулся. — Рассказывай!

Веня недовольно повёл плечами. Но всё же шагнул в комнату и протянул сотовый:

— Сама смотри!