Аркадий впереди стал меняться, с него сползала кожа, оставляя на виду вены, с текущей по ним сине-красной кровью, мышцы со сверкающими капельками воды, кости с едва заметными синими прожилками. Это видение предстало только для неё, судя по тому, что Аркадий продолжал спокойно идти, а Шрам ничем не выразил удивления. Вот значит как. Человек состоит в основном из воды, а она файри воды. Интересно, а что будет, если она вытянет из человека всю воду? Воображение нарисовало картину: высохшее до состояния мумии тело, и её передёрнуло. Она будет надеяться, очень надеяться, что до этого не дойдёт.

«НатЭль, что тебе известно о завораживающих глазах файри?»

«Владыка и его родные могут подчинять своей воле представителей всех рас, когда-то пришедших в Златомирье. Кроме драконов. Для этого нужно некоторое время смотреть прямо в глаза и мысленно передавать приказ».

«Спасибо».

«Желаешь это использовать?»

«Может быть».

Просто отлично! Случайно заворожить файри, эльфов, дакнинцев и драконов ей не по силам. Спокойно можно смотреть им в глаза сколько хочется!

Она и впрямь собирается использовать эту способность? Не она ли пару часов назад отказалась от управления людьми против их воли? Мол, неправильно это! Каждый имеет право на свободу мыслей, желаний, действий.

Всё так! Но если эта способность позволит спасти людей, за жизнь которых она отвечает? Если повысит шансы остаться всем в живых? Она пойдёт на это! Да! Лицемерно! Но это её выбор!

Аркадий провёл Лену через подвал с тиром, толкнул тяжёлые двери, за которой узкие ступени терялись в темноте. Лена невольно замешкалась на пороге. Страшно! Что там её ждёт? Жив ли Веня, остальные. Справится ли она…  спасёт ли…

— Ну! — толкнул Шрам её в плечо так, что едва она не полетела вниз. Резко обернулась и сердито поймала взгляд. Голод горел в жёлтых глазах, блеск желания сменил его. Лена смотрела прямо в глаза, старалась проникнуть в самую суть этого оборотня…  волка. В дикую суть, жаждущую плоти, крови, смерти…  Жёлтые глаза покрылись дымкой. Пора!

— Я прикажу — ты исполнишь! — шёпотом произнесла она. — Понял?

— Да, — монотонно ответил Шрам. — Ты прикажешь — я исполню.

— Эй, где вы там застряли? — донёсся снизу сердитый голос Аркадия.

— Идём, — ответила Лена чуть дрогнувшим голосом и сделала шаг вниз, к мерцающему свету, льющимся в открытую дверь. Дым, запах воска, тихий гул голосов долетали до неё. Они пришли.

Шмелёв-старший в подземелье поместья создал огромный ритуальный зал и темницу одновременно. Камеры тянулись по обе стороны от цветной дорожки. Пленники приникали к решёткам камер с надеждой на лицах. Лена узнала в них тех, кто перешли на сторону колдуна в первый же день. Зачем ему всё это? Они ведь приняли его главенство?

Те, кто бросился на спасение похищенных девушек, находились в последних камерах перед круглой просторной площадкой, в которую упиралась дорожка. Лена замедляла шаг, чем ближе подходила, и, в конце концов, остановилась. От ужаса сжалось сердце. Семь девушек-файри от девяти до шестнадцати лет стояли на коленях в ряд. Глаза в страхе расширены, по щекам текут слёзы, руки связаны за спиной, крылья цветными шлейфами занимают пространство вокруг них.

— Вот и ты, — холодный безразличный голос продирал до костей.

Лена подняла взгляд от девушек. Колдун в чёрной мантии стоял за спинами девушек с изогнутым кинжалом в руке. Чёрные глаза проникали в душу, подавляли волю. За Шмелёвым возвышался алтарь с фолиантом в чёрном переплёте и с семью чёрными свечами. За алтарём выстроились пять колдунов, закутанные в чёрные мантии и спрятавшие лица под капюшоны. Перед алтарём нарисовали непонятную многоугольную фигуру, внутри которой под светом свеч сияли капли от свежей крови. Кого-то уже здесь приносили в жертву?

Аркадий бросил рядом с книгой меч и, осторожно обойдя рисунок, ухмыляясь, встал рядом с отцом. В одной руке держал длинный лук, во второй между пальцами вертел чёрную длинную стрелу…

Перед глазами промелькнула воспоминание: чёрное оперение стрелы в груди сестры. Стрелял Аркадий, несомненно.

— Ленка, дура, зачем?!

Лена глянула направо, откуда к её облегчению раздался голос брата. Он, Виктор и Вершан были прикованы к стене железными кандалами так, что могли двигать только головами. Судя по кровавым ссадинам на руках и ногах, все трое вырывались, как могли. Правый глаз Веньки опух и наливался краснотой. Рядом с пленниками возвышались два оборотня в человеческом облике. Мечи казались лёгкими палочками в их крупных руках. Слева невозмутимыми статуями застыли десятка два охранников с мечами на поясе и с луками в руках.