К замку вёл ещё один мост, но скульптуры изображали только повелителей империи, судя по браслетам-татуировкам на запястье и узких венцах на головах. Лена выискивала Защитницу, но так и не нашла.

— Никшани здесь нет. Памятники ставим только после смерти повелителя, — догадался Алекшан, о чём она думает.

Ворота распахнулись, впуская во двор. Лена довольно зажмурилась, с улыбкой глядя на Цитадель. От неё веяло теплым приветствием, радостью, как от дворца файри.

Мила схватила Лену за запястье, широко распахнула небесные глаза:

— Ты это чувствуешь?

— Да. Цитадель приветствует нас.

Мысленно поздоровалась с Цитаделью в ответ, с лёгким сердцем шагая к входным дверям за Алекшаном. Он не успел коснуться ручки, как дверь распахнулась перед ним. Лена замерла на широком крыльце, запрокинув голову. Над дверью висел герб Шаршанской империи: два перекрещенных блестящих меча и алая роза между лезвиями. Под гербом переливалась надпись:

— Всегда на страже, — вслух прочитала Лена. Казалось, что слова относятся к мечам, что это они охраняют розу.

— Это значит, — взялся за объяснения Ратмир, с восторгом осматриваясь, — что когда-то шаршане стояли на страже файри. Были их верными телохранителями, воинами, шпионами. Когда-то…

— Ратмир, откуда столь обширные знания о шаршанах и файри? — не выдержала Лена.

Рыжий маг пожал плечами:

— Меня всю жизнь манила тайна файри. До сих пор благодарю Злату за тот счастливый случай, что позволил встретить вас!…  А вот у дубравэльцев…

— Леди, — окликнул Алекшан от дверей, ледяным взглядом сверля мага, — вы входить собираетесь?

Да куда она денется. Ласковое присутствие Цитадели внутри ощущалось сильнее.

* * *

Обедали впятером. Как объяснил Алекшан, леди Милава, мать Никшани, отправилась в Златоград к дочери, которая скоро должна родить, а лорд Ивашан, дед Алекшана, объезжает территории. Сегодня не вернётся. Именно они занимались делами империи, когда отсутствовали и Никшани, и её наместник. О проклятии не сказали ни слова, пока не покинули стол и не перешли в большой кабинет наместника. Владнэль сослался на дела и слинял. Мила проводила его подозрительным взглядом, отчего Лена мысленно усмехнулась. Как бы они не злились друг на друга, эту парочку продолжало что-то связывать.

Лена с Милой сели на диван у столика рядом с дверью. Этот уголок, видимо, Алекшан использовал для отдыха после бумажных дел. Судя по перьевой подушке и огромного пледа, здесь он и засыпал по ночам, не добираясь до спальни. Представить его дремлющим днём у Лены не получалось.

Алекшан уселся на своё кресло за огромным столом, Ратмир устроился на подоконнике, с опаской поглядывая в окно. За ним простиралась бесконечная пропасть, вдали темнел океан, и волны грозно разбивались об скалы. Алекшан продолжал холодно посматривать на него. Он не желал присутствия мага на разговоре, но Лена настояла на своём. Ратмир может им помочь. Работать с информацией он умеет, как они уже убедились.

— Если даже Владыка передал проклятие через меч, это нам ничего не даёт, — произнёс Алекшан. — Проклятие можно снять только в том месте, где оно было создано или произнесено.

— В старой долине файри, — уверенно предположила Лена.

— Да! Предположительно Владыка совершил обряд в тайной пещере, но её местонахождение и как попасть в неё неизвестно. Леди, думаю, лишь вы сможете её найти…

Лена кивнула. Она предполагала, о какой пещере говорит Алекшан. О такой же, где она получила своё наследство Владыки и которая, кроме неё, никому не откроется.

— Да и что нужно сделать, чтобы снять проклятие — неясно, — продолжил Алекшан. — В нашем роду из поколения в поколение передаётся послание Владыки, полученное моим предком после ухода файри. «Если простит мой потомок вас и захочет снять моё проклятие, то должен сделать три шага: первый — найти ключ, что сторожит Цитадель, второй шаг — последовать его призыву и найти второй ключ, третий — исполнить его волю. Да поможет моему наследнику Злата!»

— Любил, видно, наш предок загадки! — растеряно произнесла Мила, словно прочитав мысли Лены. — Странно только, почему эту инструкцию он оставил шаршанам, а не своим потомкам? Ведь простить должна Лена, а ни кто-нибудь другой.

— Миррилин, после убийства дочери, ненавидел шаршан! — задумчиво ответила сестре Лена. — Возможно, считал, что так сильнее унизит их. Представляешь, все пять тысяч лет иметь перед собой инструкцию, как снять проклятие, и понимать, что только файри по силам это исполнить…  Ратмир, а в дневнике ещё что-нибудь говорится о Владыке, про тот день, когда Повелитель его видел в последний раз?

— Конечно! Повелитель заметил, что Миррилин очень долго стоял во дворе и не сводил глаз с Цитадели, прощался. Даже приказал оставить его одного…  Думаю, чтобы найти нам первый ключ, нужно понять, что сторожит Цитадель…

От Цитадели повеяло грустью и сожалением, словно она хотела помочь, но не знала как.