Мы ступали по полу, вымощенному дорогущим штучным паркетом. Стены коридора были облицованы редким белоснежным мрамором, который искусная рука неизвестного мастера украсила резными узорами из настоящего золота. Из золота же были выполнены и держатели светокристаллов, которые освещали нам путь.

От длинного коридора в обе стороны то и дело уходили ответвления и, бросив в один из них взгляд, я увидела, что там по обеим сторонам находятся закрытые двери. Обещанные каюты, значит. Интересно, а какие они внутри? Такие же пафосные и дорогущие?

— Представляешь, на цену одного этого золотого держателя обычная семья могла бы прожить целый год в сытости и достатке, — тихо шепнул мне Винс. Похоже, те же мысли занимали и его. — Или я ничего не понимаю в драгоценных металлах.

— Может, это позолота? — также тихо ответила я. — Это же безумие — тратить такие деньги! А Ругар не производит впечатление безумного.

В ответ Винс только пожал плечами.

Тем временем Лапсердан, семенящий впереди, притормозил и указал рукой на широкую лестницу с массивными перилами:

— Здесь один из выходов на палубы. Если вы не против… — он не договорил, со всей возможной резвостью устремившись наверх.

Я и охнуть не успела, как услышала сверху торжественный голос Лапсердана, несомненно, усиленный магией:

— Лорд Винсент Глерн-Шелби и леди Глория де Глерн!

Мы с Винсом поднялись по лестнице, оказавшись в огромном, ярко освещенном зале. Остальные гости, прибывшие с нами на пароме, почтительно оставались позади. Зато присутствующие в зале робостью не отличались. Нас встретили громкие приветственные возгласы, звон бокалов и ослепительное сияние драгоценностей, обильно украшавших одежды присутствующих.

К нам устремилось множество народа. Каждый норовил лично поприветствовать будущего короля. Ну и меня заодно. Винс с улыбкой раскланивался со знакомыми и не знакомыми лордами, приветственно махал рукой дамам и, казалось, совершенно позабыл про меня. Толика всеобщего внимания мне, конечно, перепадала, но стоило отойти от него буквально на пару шагов, как я оказалась словно отдельно от всех и теперь никто не мешал спокойно оценить обстановку.

С первых же мгновений я поняла, что, говоря о походе в высшее общество, Винсент не солгал. Даже не приукрасил. Столько представителей аристократических фамилий, собравшихся вместе, я видела только на королевских приемах. Правда там они вели себя совершенно по-другому. Чопорно, торжественно, с толикой спеси и этакого дворянского чванства. Здесь же все было иначе.

В казино налет сословной гордости стирался, и все подчинялось только одному чувству: азарту. Он ощущался во всем и во всех. В блеске глаз, решительном опорожнении бокалов дорогого вина, в судорожных и суетливых движениях. Мой взгляд зацепился за молодого лорда Визаля. Он был весел и пьян, громко разговаривал и размахивал руками, доказывая что-то своему собеседнику. И еще я заметила, что на его камзоле были аккуратно срезаны три пуговицы. Оставшиеся четыре сверкали в свете кристаллов алмазными гранями настоящих бриллиантов. Похоже, проигрался он знатно.

Мысленно покачав головой, я вновь обратила внимание на Винса. Тот, окруженный дворянами и дамами, уже с полным бокалом игристого вина что-то рассказывал окружающим. В ответ ему то и дело раздавался смех — громкий мужской и кокетливый женский.

— Леди Глория, не изволите ли… — почтительный голос официанта отвлек меня от Винса. — Бокал нимурийского? Этому вину больше тридцати лет. Мы подаем его только особым гостям. За счет заведения, разумеется.

Я взяла с серебряного подноса бокал и кивком поблагодарила официанта.

— Да здравствует король Винсент!!! — внезапно раздался могучий крик, который тотчас поддержали множественными одобрительными возгласами.

— Что вы, друзья! Я еще не король, — вяло пытался отмахнуться Винс с такой улыбкой, которая ясно давала понять всем, что именно он король и есть. — Не стоит торопить события. Но если вы настаиваете… — и одним глотком опорожнил свой бокал. — На счастье! — крикнул Винс и изо всех сил швырнул бокал об пол.

— Да!

— Здоровья, Ваше Величество!

— На счастье!

Теперь каждый посчитал своим долгом разбить собственную посуду. Особым одобрением пользовались те, кто умудрялся разбить бокал в непосредственной близости от ног дам, которые так забавно взвизгивали и отпрыгивали от сверкающих осколков.

— Однако, господа, я не пить сюда приехал! — громко провозгласил Винсент, подходя ко мне. — Сегодня я намереваюсь основательно растрясти господина Аклариона! Удача улыбается смелым. Так что к столам, господа! К столам!

И, подхватив меня под руку, потянул к еще одной лестнице, ведущей на третью палубу.