Пытаясь в потемках разобрать слова заклинания, я пробовала их на язык. И что-то мне подсказывало, что я смело могу заменять ими любого «котенка»!

Внезапно пронеслась черная маленькая тень, выхватывая у меня приглашение из рук.

- Стоять! – рявкнула я, бросаясь за черной тенью.

- Каф-ф-ф! – послышалось злорадное с ветки. На ней сидела знакомая ворона. В ее клюве было сжат … мой пригласительный!

- Верни! – потребовала я, прикидывая, как достать эту пернатую сволочь! Как назло даже камня под рукой не было!

- И снова вфтлетелись! – злорадным голосом произнесла ворона. Она выплюнула приглашение и прижала его к ветке лапой. – Что? Хотела на бал? Спасти доченьку? Я не спасла! И тебе не дам! Так будет справедливо!

- Мне жаль, что так получилось, – ответила я, видя перед собой чью-то мать. Которая, верно, так же рыскала по миру в поисках своего ребенка. – Я понимаю, что значит потерять ребенка!

- Нет! – гаркнула ворона. – Тебе не понять горя! Никому не понять! Моего горя никому не понять! Я потеряла, потеряешь и ты! Я не нашла – не найдешь и ты! Чтоб справедливо было! Почему мой ребенок стал нечистью, а твой еще нет? Пусть тоже станет! Где справедливость? Нет справедливости! И не было никогда!

Ненависть смешивалась с жалостью. Что-то дрогнуло внутри. Если у меня не выйдет, и пробьет последний срок, то я тоже буду вороной или летучей мышью.  Или тыквой. Или деревом. На усмотрение этого ужасного мира.

- Вот скажи мне, – произнесла обезумевшая ворона. – Когда ты станешь такой же вор-р-роной, как и я, ты будешь помогать др-р-ругим?

Я не задавала себе этого вопроса. Стану ли я, потерявшая надежду навсегда, помогать тем, у кого она еще есть? Стану ли я доброй тыквой, которая рассказывает главное правило мира? Другой вороной, которая вовремя предупредила? Или летучей мышкой, которая объяснила многие вещи и даже указала дорогу?

Буду ли я радоваться, узнав, что у кого-то получилось то, что не получилось у меня? Стану ли я помогать, как в добрых сказках? Или буду ненавидеть того у кого есть шанс спасти? Вечно помня, что потеряла свой шанс?

- Расскажи мне, что случилось, – спросила я, не зная ответа на свой вопрос.  – Как пропал твой ребенок?

- Я в сер-р-рдцах сказала р-р-ребенку, чтоб его нечисть унесла! Не слушался! Все делал напер-р-рекор! Мама говор-р-рит одно, а он все по-своему! Ну маме–то виднее! Это он виноват! Сам! Обер-р-рнулась, а сына нет! А я нашла сюда путь! Ведьма показала мне его! – начала ворона. – Блуждала, как и ты! Звала его! Звала! Искала-искала! Но опоздала! Так бы и всыпала ему! Нечего мать доводить!

Я смотрела на ворону. Рядом скрипели деревья, которые так же ненавидели меня за то, что сами потеряли свой шанс. Лес несчастных родителей.

- Но ты не ответила на мой вопр-р-рос! Когда ты станешь такой же вор-р-роной, как и я, р-р-разве ты будешь помогать др-р-ругим?

Больше всего на свете я боялась того, что ничего не получится. И вот я смотрю на свое будущее. Я даже представила себя этой вороной.

Я представила, как сижу на ветке и вижу, что мать обнимает ребенка. «Спасибо тебе, ворона! Если бы не ты, я бы не нашла!»,  – рыдает мать. А малыш машет мне рукой. «Пойдем, я поняла свою ошибку! Ну, выбирай сам, куда пойдем? Да, я не позволяла тебе делать это раньше, но все будет по-другому. Я хочу стать твоим другом!», – слышались в голове придуманный голос. А придуманная семья уходит. И я чувствую себя счастливой. Действительно счастливой. Я помогла, предупредила и привела. И так тысячи раз.

Это – самое страшное, что может случиться. Но разве это так страшно?

- Да, я была стр-р-рогой матер-р-рью! Тр-р-ребовальной! – причитала ворона.

- Я бы помогала, – ответила я, глядя на ворону с жалостью. – Но не всем! Я бы давала шанс тем, кто хочет понять своего ребенка. А чтобы понять своего ребенка нужно осознать, что он – личность. Человек, который имеет право на свое мнение, на свои ошибки, на свою свободу. И цель родителей не ограничивать. Нет! Цель родителей подстраховать, если выбор был неверным!

- Ну и дур-р-ра! – хрипло рассмеялась ворона. – Дур-р-реха!

Вот! Вот что делает этот мир и принц! Я поняла! Они воспитывают родителей!

- А тебе сам пр-р-ринц помогает! Дал втор-р-рой шанс! А мне его никто не дал! Никто! Где спр-р-раведливость? Нет спр-р-раведливости! И не было никогда! – послышался хриплый голос вороны. В голосе было столько ненависти, что мне стало неприятно продолжать этот разговор.

Мир посчитал меня безнадежной. И тогда на кладбище Кэльпи уговорил мир дать мне еще один шанс… Еще один бесценный шанс…

На глазах выступили слезы.

Только сейчас я понимаю, как бесценен это шанс. Шанс, которого не было ни у кого. И который принц вымолил, выпросил и  выбил силой для меня. Изменил мир, чтобы дать мне шанс… Маленький шанс…