– Ничего не случилось. Я свалилась в яму, а когда ты ушел за помощью, решила поискать выход сама. Мне не очень хотелось сидеть в той могиле одной, – девочка сделала акцент на последнем слове и сильнее укуталась в теплый плед. Колени больше не болели. Квелд быстро подлечил мелкие ссадины и порезы, и теперь единственным неудобством для Натт остались лишь ночная прохлада и неприятная тревога. Она вслушивалась в звуки копыт, и ей чудилось, что помимо Бьелке и Литы вместе с ними скачет кто-то третий. Юной некромантке совершенно не хотелось проверять дружелюбие келпи – кто знает, что нужно этому духу.

Селяне ускакали вперед, оставив неисправную повозку лениво волочиться по тракту. Они пообещали отремонтировать фургон, и теперь обоим Мёрке нужно было только добраться до постоялого двора, где брату и сестре уже приготовили комнату.

На каждой кочке Квелд нервно вздрагивал и поглядывал на левое заднее колесо.

– Обидно, совсем новый был фургончик, – вздохнул он и слегка замедлил разогнавшихся лошадей.

Бьелке и Лита явно не пребывали в восторге от ночных путешествий и торопились поскорее добраться до теплых конюшен с ароматным сеном. Постоянные одергивания немало раздражали, но они послушно сбавляли темп.

– Починим, – Натт попыталась успокоить расстроившегося брата.

– Да, конечно. Главное, ты в порядке. Если нужно выговориться, не держи в себе. Хорошо? Не хочу, чтобы повторилось, как тогда…

– Не повторится, – перебила Квелда сестра. – Я буду учиться, стану сильнее.

Юноша ласково улыбнулся и перевел взгляд на уютные огни постоялого двора и крестьянских домиков. Натт прочитала блеклую табличку с названием поселения: «Ри’Вилле». Несмотря на не самое выгодное положение деревни на окраине Форкелелсе, дома не выглядели бедными. Напротив, аккуратные жилища иногда достигали трех этажей, чем едва ли могли похвастаться даже зажиточные семьи из крупных городов.

– Стихийные маги, – пояснил Квелд, глядя на удивленную сестру, явно ожидавшую увидеть бедную деревеньку в три лачуги. – Здесь много магов земли. Дальше по тракту начнутся поля с кучей мельниц. Волшебники тут, конечно, не самые выдающиеся, однако в состоянии себя не только прокормить, но и жить в достатке. Милое место, я успел немного познакомиться с обитателями.

– Вот как? Здорово родиться стихийником, можно приносить пользу хозяйству. Завидую, – хмыкнула Натт и крепче сжала книгу.

Квелд проигнорировал очередную попытку сестры пожалеть себя и направил повозку к конюшне. Заспанный парнишка встретил их, с любопытством оглядывая фургончик и девочку с кислым выражением лица и ободранными коленками. Она лишь сильнее укуталась в плед, пряча покрасневший от холода нос. Брат о чем-то договаривался с молодым конюхом, и тот с энтузиазмом кивал, а когда Квелд щедро отсыпал горсть монет, парнишка отсалютовал ночным визитерам и отвесил Натт персональный поклон.

– Бери из багажа что нужно, чтобы переодеться и привести себя в порядок. Сьен позаботится о лошадях и повозке. К утру обещал отремонтировать колесо, а мы пока поедим и отдохнем. У меня от всего случившегося разыгрался зверский аппетит, – Квелд копошился в сундуках в поисках подходящей для дальнейшей поездки одежды, и Натт тоже принялась выбирать замену испорченным вещам.

– А этот мальчик точно справится? – шепотом спросила она, боясь, что конюх ее услышит.

– Он тоже студент Тэнгляйха. Третий курс факультета магической инженерии.

– Это туда идут волшебники с запасом магической энергии, но которые не могут ничего, кроме как подзаряжать кристаллы?

– Откуда в тебе столько надменности и желчи? Инженеры, между прочим, очень дружны с факультетом темных искусств. Советую вести себя сдержаннее, – недовольно заметил брат.

– Откуда надменность? Хм, дай-ка подумать. Вспомнила! Я некромант: нам положено быть такими, – девочка снова пыталась спровоцировать Квелда, но он лишь покачал головой и быстро зашагал к постоялому двору, не дожидаясь сестру.

Натт ничего не оставалось делать, как припустить за братом, чтобы не остаться одной на улице.

В обеденном зале постоялого двора было тепло и светло. Девочке сразу расхотелось ерничать, а в животе предательски заурчало. Брат лишь ухмыльнулся и направился к хозяйке. Приветливая светловолосая женщина выдала ему ключи от комнаты и зажгла пламя на плите. Как и все северянки, трактирщица обладала чувствительной к солнцу кожей, а из-за близости поселения к теплым регионам за лето она приобретала розоватый оттенок. Натт оглядела свои бледные руки, представляя, что с ней сделает южное солнце.

Не злись на солнца жаркий луч,

Ожог пройдет, боль притупится…