Мерзкий паразит, засевший в моей голове, подсказал мне произнести эти слова, сыграть на ее слабости, заставить сомневаться, сломать ее волю к победе. В конце концов, я обещала Гэвину ее обмануть. К тому же, я это делаю ради ее же пользы.

– Значит, так ты меня поддерживаешь? А я-то рассчитывала, что ты всегда подставишь плечо в трудную минуту. Что ты понимаешь, почему для меня это так важно!

– Я понимаю, Марин, но… – Я делаю это ради ее спасения. Мою руку свело судорогой.

– Но что?

– Разве не лучше будет, если мы обе попытаем счастья? Тогда у нас будет вдвое больше шансов навсегда расстаться с нашей матерью, разве не так? – Это был слабый аргумент даже для меня, жалкое оправдание моего малодушия. Но у меня язык не поворачивался переубеждать ее. Даже ради ее спасения. Я не могла причинить ей боль. Что угодно, только не это.

– Но я не только об этом сейчас говорю! Я должна быть уверена, что смогу продолжать карьеру, когда я уеду отсюда.

– Но я же всегда тебя поддержу, Марин. Можешь на меня рассчитывать.

Мерзкая, мерзкая лгунья. И при этом настолько бездарная, что даже не могу уберечь сестру от опасности.

Она сникла.

– Я знаю, поверь. Просто мне так страшно, Имоджен! Я отдавала себе отчет, что потом, быть может, мне и не светит устроиться в престижную балетную труппу, но даже представления не имела, что все настолько ужасно!

Я это хорошо понимала. Она была прекрасной танцовщицей. Можно сказать, великой. Она танцевала главные партии в известной балетной труппе. Обладать таким талантом, блистать на сцене, а потом услышать в свой адрес, что ты ничтожество и шлюха, – это действительно ужасно.

– Ты умопомрачительная балерина, Марин! А они просто сборище завистливых недоумков. Ты обязательно получишь престижную работу.

Но на этом неприятности не закончились. Через пару дней я вошла вечером в кухню и увидела, как Марин ковыляет к креслу, прижимая пакет с мороженым горошком к бедру.

– Подай мне еще один, если не трудно.

– Что случилось, Марин? – Я протянула ей пакет, лежавший на столе.

Она прижала его к плечу и поморщилась.

– Гэвин меня уронил. То есть, сам упал, и я грохнулась на пол вместе с ним.

– Как ты себя чувствуешь? – Падения не идут на пользу любому танцору, но упасть, когда танцуешь с партнером, особенно с высоты во время поддержки, очень опасно. С ней уже случалось такое.

– Все будет хорошо. Я ничего не сломала и не растянула. Но я так беспокоюсь о нем, – произнесла она, и тихо добавила:

– Ты же понимаешь, такие вещи с ним обычно не случаются. Из-за его природы. Это невозможно с такими, как он. А когда он извинялся, то сказал, что просто устал. Устал, понимаешь? Есть от чего встревожиться.

– Может, у вас просто неудачный день?

Он же сказал, что сейчас мир фейри переживает не лучшие времена, их сила убывает из-за того, что Эван не находится там постоянно, и энергии, питающей их, не хватает. Может, на него это все тоже влияет и поэтому он тоже теряет силу.

– А самое ужасное заключается в том, что когда я поняла, что с Гэвином все в порядке, единственное, о чем я могла думать – это о том, что со мной будет, если он вдруг не сможет танцевать. Если без него никто не захочет иметь со мной дела? – Она в отчаянии разрыдалась.

Я протянула руку и взяла ее ладонь в свою.

– С ним все будет хорошо. Все устают, это нормально. А ты просто блестящая балерина. Да все в очереди будут стоять, чтобы тебя заполучить!

Ее приглашение на следующие пробы просто отменили. Руководство труппы не удосужилось даже назвать причин отказа, поэтому Марин вообразила себе худшее – не то, что они уже нашли танцовщицу, а что не захотели принимать именно ее.

– Ты просто обязана пообещать мне, что не будешь соперничать со мной за право пойти в мир фейри, – выпалила она с покрасневшим от злости лицом.

– А что, если бы на твоем месте оказалась я, Марин? Представь, я во все издательства посылаю книгу, а в ответ лишь письма с отказом. Скажи честно, отошла бы ты в сторону в такой ситуации, не стала бы со мной соперничать? Если да, то я откажусь.

Она отвернулась.

– Ты другое дело. У тебя еще есть время.

– Когда мы подавали заявки сюда, то решили непременно поехать. Независимо от исхода конкурса. Даже в том случае, если одна из нас в «Мелету» не попадет. Не могу понять, чем нынешняя ситуация отличается от предыдущей.

– Потому что я могу потерять все, не став избранной! Превратиться в полное ничтожество. С моей карьерой будет покончено! Меня уже не приглашают на пробы даже сейчас. А тебе, судя по всему, наплевать. Ты сама мечтаешь туда попасть, и снова бросить меня здесь одну.

Снова?!

– О чем ты говоришь, Марин?

– Как тогда, когда ты уехала учиться в свой пансион! Все то же самое: такая прекрасная возможность, но поехать можешь только ты! В результате ты бросила меня одну. Ей на растерзание! – Она буквально выплюнула эти слова.