— Как раз поэтому я хочу вам все рассказать, чтобы вы поняли, почему я скрыла это от дочери, — она сжала губы, расправила складки своего черного платья, которые покрывали почти всю молитвенную скамью. — Я уже рассказывала, что прежде, чем выйти замуж за Кормака, я работала в книжном магазине Грина на Клэр-стрит. Моя мать умерла при моем рождении, отец погиб незадолго до моего семнадцатилетия, у меня не было братьев или иных родственников, которые могли бы обо мне позаботиться. Я училась в школе для девочек в скромном районе, где жили мы с отцом. Это был хороший, простой человек, который ежедневно чистил камины, чтобы дать мне лучшее, чем у него образование. В течение многих лет все верили, что так и будет, я была одной из лучших учениц в школе и обожала проводить дождливые вечера сидя за своим маленьким столиком в классе и читая книги, которые приносили мне мои учителя. Я хотела посвятить себя самым разным профессиям: исследователя, натуралиста, детектива… но для всего этого нужны были деньги, а я не смела требовать у отца еще больших усилий. В конце концов, я поняла, что должна отложить свои мечты в дальний ящик до лучших времен, а пока, учитывая мою любовь к книгам, могла выучиться на школьную учительницу. К сожалению, мне и здесь не повезло. Как я уже упоминала, что отец умер раньше, чем я успела закончить образование, и как бы ни хотела директор школы, чтобы я ей помогала, в конце концов, она сказала мне, что из-за того, что я осталась одна, мне следует сменить мои приоритеты. Я уже не могла себе позволить учиться дальше, так как от скудных сбережений отца уже ничего не осталось. Так что пару месяцев спустя после его похорон на кладбище Маунт Джером, я нашла место ученика в книжном магазине Грина. Я пыталась убедить себя, что не все так плохо, раз уж я так любила книги, то было здорово всегда иметь их под рукой, но реальность оказалась совершенно иной. Из-за того, что я оказалась самой молодой в книжном магазине, почти все время я проводила в беготне по Дублину, доставляя клиентам заказанные печатные издания. В один из таких дней, в июне 1884 года, я и познакомилась с Ласло Драгомираски перед библиотекой Марша[1], куда я должна была доставить пару теологических трактатов…

— Я знаю эту библиотеку, — вдруг сказал Александр. — Я где-то читал, что она находится рядом с собором Святого Патрика и является одной из старейших публичных библиотек в Ирландии. Более того, она считается заколдованной.

Рианнон кивнула, снова возлагая свои свои худые руки на молитвенную скамью. Александр заметил, как сильно дрожали ее пальцы.

— Совершенно верно, это та самая заколдованная библиотека. Вокруг здания витает столько легенд, что это привлекло внимание князя Драгомираски, который как раз находился тогда в городе. Страсть к потустороннему, которой, по словам мисс Стирлинг, охвачен ее патрон, тот, должно быть, унаследовал ее от отца. Я никогда не забуду как он выглядел в тот летний день, стоя перед железной дверью, ведущей в сад библиотеки Марша, он весь был в белом, с шляпой в одной руке, тростью в другой и самыми светлыми глазами, какие я когда-либо видела, смотрящими на крышу здания, выглядывающего меж кронами деревьев. Он словно сошел со страниц обожаемых мной тогда романов, — Рианнон сглотнула, помолчала немного и продолжила еще тише: — Знаю, в том, что произошло, виновата только я. Скорее всего, он даже никогда не заговорил бы со мной, если бы я не сделала это первой. Я была совсем юной, профессор, мне едва исполнилось двадцать лет, а этот человек был в два раза старше меня, и казалось, обладал всеми качествами, которые я искала в мужчинах. «Вам ни к чему терять время в ожидании, — сказала я тогда ему. — Он никогда не появляется в окнах при свете дня». Он тут же повернулся ко мне и так пристально посмотрел, что я решила, он обвинит меня в том, что я лезу не в свое дело, но он только улыбнулся.

«Полагаю, мисс, вы имеете в виду призрак архиепископа Нарцисса Марша, основателя этой библиотеки? — ответил он мне с очаровательным восточным акцентом. — Я слышал, что его часто видели слоняющимся туда-сюда по галерее».

«Он делает это лишь глухой ночью и посвящает себя изучению книг, оставленных открытыми на столах, берет книги с полок и бросает их на пол так, что на следующий день библиотекари находят полный беспорядок».

«Как-то не очень похоже на примерное поведение библиофила», — весело усмехнулся он.

«Думаю, он в отчаянии, — бесцеремонно ответила я. — Во всем виновата его племянница Грейс. Насколько я знаю, она сбежала с каким-то капитаном из Каслнока[2], который совершенно не нравился архиепископу, но перед побегом спрятала в одной из дядиных книг письмо, в котором просила прощения за свое исчезновение».

«А так как несчастный дядюшка так и не нашел письмо, — закончил он за меня, — то его дух до скончания времен будет ворошить свои книги, в попытках все же обнаружить его. Действительно, безголовые девчонки могут создать нам немало проблем».

Он произнес этот так, что я покраснела. Философские трактаты, которые я прижимала к груди весили столько, что начали выскальзывать у меня из рук и он подхватил их прежде, чем они упали на землю.

«Как вы угадали, зачем я сюда пришел? Я вполне мог подойти к библиотеке, чтобы заняться изучением рукописи восемнадцатого столетия, полные цепей и клеток где запирают тех, кто хочет ознакомиться с самыми ценными экземплярами».

«Маловероятно, что дело в этом, — не долго думая ответила я. — Я имела в виду, что вряд ли дело только в этом. Вы и сами похожи на призрака. Поэтому вполне понятно, почему вас тянет к ним так, словно вы знаете их лично».