— Ты что, делишь стадии мании, депрессии и промежуточного состояния на трех разных себя? — изумилась я.

— Надо же, какие мы слова знаем, — фыркнул рыжий. — Мания, промежуточное состояние… Тьфу! Все статьи в интернете о моих болячках прочла? Не бойся, не делю — раздвоение, растроение личности и далее по списку у меня отсутствует. Просто тебе так понятнее. Сложно объяснить человеку, который не испытывал это на себе.

— Крис, ты точно не собираешься делать ничего такого? — спросила я ещё раз на всякий случай.

— Точно. А теперь потопали в столовую. Я тут Вольта выцепить хотел — у него сейчас, кстати, твоя обожаемая литература, но он, скорее всего, опять со своими книжками там завис. Давай, пойдём, моя вторая и третья личности хотят есть, первая ещё не голодная. Да шучу я! — возмутился рыжий, заметив выражение моего лица. — У тебя что, совсем чуства юмора нет?

Я погрозила парню кулаком. Тот невесело усмехнулся. И когда я уже развернулась, пытаясь вспомнить, в какой стороне находится столовая, Кристиан ещё раз меня окликнул.

— Не торопись. Тут сейчас никого нет…

Я огляделась — и вправду, пока мы болтали, весь поток учеников направился на поиски пропитания.

— Ну так вот, — сказал парень. — Когда мы говорили, ты сказала, что я тебе… Ну…

— Да, Крис? — тихо спросила я.

— В общем, ты мне тоже.

* * *

Ещё за ланчем Крис намекнул мне, что если я подожду его после занятий, то он отвезёт меня в одно интересное место. Точнее, он сделал вид, что намекнул — сначала, он высказал вслух всё вышеперечисленное, а потом хитро заявил, что это был намёк. Я сильно сомневалась. Не в том, ехать мне или нет — после своеобразного «признания» Кристиана выбор был вполне очевиден. Скорее, передо мной легли два варианта: либо Крис ничего не понимает в намёках, либо какой-то из них я пропустила мимо ушей. Склонялась я к первому.

Поскольку у Кристиана было на один урок больше, чем у меня, то мне приходилось дожидаться его в школе, уже порядком опустевшей и затихшей. Учеников вокруг не было вообще — кто-то уже ушёл домой, кто-то, как Крис, досиживал последнее занятие, а кто-то отправился в свой клуб на дополнительные урок. Да, тут, подобно Американской системе, существовали кружки и клубы по интересам. Они находились прямо в школе и, что удивительно, были абсолютно бесплатными. Я подумывала о том, чтобы записаться в клуб фотографии. Как мне стало казаться, времени у меня было много. Слишком много. В особенности, слишком много для того, чтобы думать о Кристиане.

Своими словами он окончательно выбил меня из колеи. Да чего же он, в конце концов, от меня хочет? Отказ, потом признание и приглашение куда-то… Я не понимала его мышления, его принципов. И, я была уверена, никогда так и не смогу понять. Может, мне вообще не стоит общаться с Кристианом Линксом?

Что он собирается делать на этой встрече, свидании — как это ещё назвать? Уж надеюсь, что не бросится с какой-нибудь скалы у меня на глазах — а что, зрелище, кхм, незабываемое, если можно так сказать. Вряд ли при таком раскладе я смогу забыть подобную картину.

А если взять всё в целом… Сначала порезы на руках, потом туманные рассуждения о самоубийстве, а потом признание и приглашение куда-то… Кто знает, может, Крис решил просто попрощаться?

Нет, нет, это абсурд! Такого просто быть не может! Я наверняка сама себе всё напридумывала… Что и говорить, я ужасная паникёрша. Как мне вообще такая мысль могла в голову прийти? Но вдруг… Вдруг всё-таки правда?

Крис считает, что у него нет будущего и мысленно называет себя ублюдком — однажды он сам себе в этом признался. Но что мне делать, если ничего не получается, как помочь ему? К кому обратиться, кому позвонить? Эдварду? Или школьному психологу? Поговорить об этом с Вольтом?

Но Эдвард не сможет ничего сделать. Вольт давно в курсе событий и считает, что помочь парню никто уже не в силах. Отец у него умер. А психологи и психиатры, я уверена, были у Криса уже десятки раз. Что, что мне делать? Это не шутки, это уже не детские игры. Это жизнь другого человека. И она ломается прямо у меня на глазах.

Я уселась на уже знакомый подоконник — кажется, именно с этого окна я чуть не выпала, убегая от Криса. Тут было тихо. Внизу простирался заснеженный школьный двор. Я вынула из сумки мобильник и задумчиво покрутила его в руках. Вытащила блокнот с переписанным с ладони номером.

— Прости, Крис, — тихо сказала я. — Я знаю, я не имею права принимать за тебя такое решение… Но я правда не знаю, что делать.

И я решилась. Разблокировав смартфон, я ввела номер, проверила его и нажала на кнопку. Пошли гудки. Первый. Второй. Третий.

На пятом гудке трубку сняли.

— Да? Я слушаю, — отозвался негромкий женский голос, слегка заспанный. Кажется, я разбудила его обладательницу.