Я даже не была уверена, как к ней правильно можно было обратиться — скорее, она балансировала на тонкой грани между возрастом женщины и девушки. Довольно молодая, без единой морщинки на лице. И в том, что это была Эмили у меня не было сомнений.

У неё были огненно-рыжие волосы, тёплые карие глаза, немного веснушек на лице. Стройная, в джинсах по фигуре и с небольшим рюкзаком на плече. И она не сводила с Кристиана глаз, в которых блестели слёзы.

— Теодор… Тедди… — прошептала она и, сделав шаг вперёд, сжала Криса в объятьях. Парню она едва доставала до носа. Тот стоял как истукан.

— Мама? — спросил он, до сих пор не веря в происходящее.

— Тедди… Ты не можешь представить, как долго я пыталась тебя найти… — быстро говорила Эмили. Она отстранилась от Криса и коснулась рукой его щеки, шрама, провела пальцами по волосам. — Двенадцать лет… Как же ты вырос…

— Мама… — снова повторил Кристиан.

И тут Эмили заметила меня. Она приветливо кивнула мне и мило поинтересовалась:

— О, а это ты та девушка, которая мне позвонила?

Воцарилось гробовое молчание. А затем Кристиан взорвался.

— Что?! Эта?! Она?! — заорал он. — Сволочь, да как ты вообще посмела вмешиваться в мою жизнь?!

В один шаг он преодолел расстояние между нами и, схватив меня за плечи, толкнул. Удар отдался болью в спине. Я вскрикнула.

— Хватит лезть в мои проблемы! Отец, Вольт, теперь мама! Да кем ты, тварь, вообще себя возомнила?! Ты не моя девушка и не моя старшая сестра!

Я попыталась подняться, но вдруг ощутила ещё один сильный удар. Колено Криса упёрлось мне в грудь, не давая встать.

— Сволочь, сволочь, сволочь! — вопил парень. Он размахнулся и ударил меня кулаком по лицу. Мне показалось, что что-то вносу хрустнуло.

Я взвыла от боли и закрыла лицо руками, ногами пытаясь столкнуть Криса с себя. Было тяжело дышать, слёзы заливали лицо, смешиваясь с кровью. А затем я засмеялась. Мне кажется, именно смех остановил парня — буквально оттащил от меня. Крис отшатнулся.

А я сидела и хохотала, размазывая кровь и слёзы по разбитому саднящему лицу, хохотала и не могла остановится. Крис с ужасом взглянул на меня, перевёл взгляд на свои руки, испачканные в крови. В моей крови. И с животным ужасом в глазах посмотрел на меня. Так смотрит волк, который сам загнал себя в сердце пожара и понимает, что уже не выбраться. А я смеялась.

Причину я обьяснить не могла. Остановиться тоже. Просто смеялась, а кровь пачкала мою футболку.

Крис отвернулся, рухнул на пол, закрыв лицо руками. А я замолчала. Поднялась. Испачканными руками взяла с полки камеру.

— Кристиан, — громко и чётко позвала я. И когда он поднял голову, я нажала на кнопку. Раздался щелчок, лицо его озарилось вспышкой.

— Подумай о том, какой ты на этой фотографии. И какой ты на самом деле, — сказала я. — И подумай, действительно ли эти личности различаются.

Парень молчал.

— Прощай Крис. И спасибо, что показал мне жизнь. Правда, спасибо.

Я перекинула ремень камеры через плечо, повернулась спиной к Кристиану. У двери стояла Эмили.

Я точно знала, ощущала всей своей сущностью — это конец. Точно конец.

— Больше не теряй его, — сказала я ей.

А затем я ушла.

* * *

Я ворвалась в свой дом, подобно торнадо. Входная дверь захлопнулась с громким хлопком, а я уже была в гостиной. Схватив лежащую на диване подушку, я с воплем метнула её догорающий, почти потухший камин. Сшибла с его верхушки несколько стеклянных статуэток. С размаху пнула ножку деревянного стола. Ещё раз, ещё, ещё. Та треснула и стол, со всей расставленной на нём посудой, грохнулся на пол. Пол вмиг усеялся стеклянными осколками, которые впивались в подошвы ботинок.

Мне хотелось кричать, и я кричала. Я вопила, визжала, как резанная, орала и молотила кулаками по стене, разбивая костяшки в кровь. Эмоции, переполнявшие меня, хлынули через край, подобно пенившейся, взболтанной газировке.

Я перевернула стул и попыталась метнуть его в окно, но тот был слишком тяжелым для меня и не пролетел даже пару метров.

Затем я понеслась наверх, подобрав по дороге невесть откуда взявшийся громадный молоток. Взлетев на последний этаж, я снова завыла и, перехватив строительный инструмент обеими руками, ударила им о стену. Небольшой кусок провалился куда-то внутрь. Я ударила снова.

Завыв, подобно раненому зверю, я снесла довольно большой кусок стены и за ней что-то показалось. Дверь? Дверь! Дверь скрытая за стеной!

— Сейчас ты за всё поплатишься, за всё! — завопила я, снося на двери замок молотком. — За всё!

Мне хотелось кричать, крушить и ломать всё, что я видела вокруг. Меня переполняла такая животная ярость, такая обида, что хотелось рухнуть на землю и больше никогда не просыпаться.