Многочисленные попытки произвести обмен ни к чему не приводили. Становилось окончательно ясно, что в этот раз ничего не получится. Олеся смотрела в собачьи глаза и видела, как в них постепенно гаснет искра надежды…

Все сидели на большом покрывале, расстеленном на траве, и молчали. Причин для веселья не было. По всей видимости, это был самый безрадостный пикник на свете. Но это касалось не всех: Большой Глеб с восторгом уплетал конфеты и его, похоже, устраивало буквально всё.

Владислав достал из сумки ноутбук и пододвинул его к Глебу.

— Вы можете меня избавить от этого двуногого балбеса? — тотчас попросил он. — Очень полезно понаблюдать за собой со стороны. Если когда-нибудь вернусь в своё тело, то перестану улыбаться: не видел глупее гримасы, чем у себя на лице.

— Вовсе она не глупая, — не смолчала Олеся, понимая, что за шуткой Глеб пытается скрыть свою душевную боль. — Он же в душе собака, а они честнее и порядочнее людей. Не могут скрывать свои чувства, в отличие от нас.

Подошла Света. Она присела рядом с псом и запустила пальцы в его пушистый загривок. Хакер-Глеб повернул морду к девушке и издал звуки, совершенно несвойственные собакам. Девушка улыбнулась и ответила с сарказмом:

— Ну что, сидишь и переживаешь по пустякам? Подумаешь, не получилось вернуться в собственное тело! А вот то, что близкие люди увидят тебя прыгающего с неотразимой улыбкой на лице, это действительно трагедия! Но ты ещё не всё видел! Большой Глеб пару раз пытался схватить меня за грудь. Даже как-то странно, откуда у собаки такие наклонности?

Глеб жалобно заскулил и отвернулся. Олеся тоже мечтала провалиться сквозь землю. Окончательно осознав, что она здесь лишняя, потихоньку встала и отошла в сторонку.

Солнце уже сползало к горизонту. Олеся пыталась сосредоточиться на мысли, которая не давала ей покоя. Даже по пути домой, сидя в автомобиле, она не могла от неё отделаться.

— Колись, ты давно подозрительно притихла. Я ждал, когда же ты заговоришь, — предложил Владислав, испытующе наблюдая за ней в окно заднего вида.

— Ты меня иногда пугаешь.

— Олесенька, да у тебя на лице всё написано.

Она глубоко вздохнула:

— Я думаю, у меня всё равно ничего бы не получилось. Когда я к вам приходила, вы были в коме, а я была ангелом! Понимаете, Ангелом!

— Ты хочешь сказать, чтобы вернуть душу на место, ты должна обратиться в ангела? И оба Глеба должны быть в коматозном состоянии?! — посмотрев на неё, ошарашено спросил Владислав.

— Влад, смотри на дорогу! А то мы сейчас все отправимся к праотцам! — возмутилась Олеся. — Не знаю. Но я почти уверена, что дело только во мне.

Ночью, лёжа в постели, Олеся размышляла о том, что у нее, как и у всех нормальных людей, есть свой Ангел Хранитель. И это Владислав! Она могла во всём положиться на него, доверить ему все сокровенные мысли… ну, или почти все.

Начались долгожданные каникулы. Олеся стала свободной как ветер, поэтому вызвалась помочь Владиславу, чем только может. А могла она, как выяснилось, очень немного. Все её мистические способности были абсолютно бесполезны в реальной жизни. Так что у неё оставалось море свободного времени. Олеся смотрела мелодрамы, читала до глубокой ночи электронную книгу, «случайно» оставленную Владом, и даже днём валялась в постели.

В это утро она возвращалась с Омлетом с прогулки, и настроение у неё было просто лучезарное. Летнее солнышко весело поблёскивало в бездонной синеве, зажигая в брызгах дождевальных установок разноцветные радуги.

Около её подъезда стояла «Газель» скорой помощи. Олеся забеспокоилась, так как всегда начинала волноваться, когда видела эти автомобили с тревожной красной полосой на боку. Перед глазами замелькали ступеньки, и она быстро очутилась на своём этаже. Входная дверь оказалось открытой…

Из случившегося Олеся помнила лишь вытянувшееся лицо своей бабушки. Иногда в поле зрения попадала соседка сверху, которая рассказывала что-то мужчине в белом халате. Потом они ехали в больницу в этой жуткой машине с красными полосами, затем был приёмный покой, осмотр дежурного врача.

Олеся вышла на улицу и дрожащими пальцами нажала вызов в телефоне.

— Влад, бабулю отвезли в нашу больницу на скорой, а мне сказали уходить, — прошептала она и не смогла больше вымолвить ни слова.

— Стой, где стоишь, я еду.

Минуты до его приезда растянулись в целую вечность. Как сомнамбула Олеся дошла с ним до автомобиля. Усадив её на заднее сиденье, Владислав сел рядом с ней. Молча, наблюдал, как она с тупым отчаянием вытирает лицо от надоедливых слёз.

— Ну всё, хватит! Иди ко мне, — выдохнул Владислав и протянул к ней руки, и она тотчас прильнула к нему, прижавшись щекой к его груди. — Так лучше?

— Да. — Олесе не хотелось шевелиться, она просидела бы так нескончаемо долго, ощущая на затылке его тёплую ладонь.

— Тогда поехали к тебе, и ты мне всё по порядку расскажешь.

— Ой, а ко мне нельзя!

— Что значит нельзя?