Но ей, видимо, не терпелось поговорить именно об этом.

— Не более чем всем остальным, — пыталась я спрятать от неё глаза. — А ты видела мою библиотеку? — поспешила я перевести разговор на другую тему. — Ты, наверное, любишь читать?

Но Хворостова, казалось, не слышала меня.

— А ты веришь в то, что говорят о нём в университете?

Как бы я не хотела обсуждать с Тортиллой своего Ника, но любопытство взяло верх. Вдруг я узнаю о нём что-то новое. Хотя откуда ей знать о Нике?

— И что о нём говорят? — пыталась я спросить как можно безразличнее.

— Говорят, у него нет сердца! — ответила Аня, подойдя вплотную к кровати и прислонившись ухом к плакату, будто пытаясь услышать биение сердца.

— В каком смысле? — удивилась я.

— В прямом! — повернулась та ко мне. — Говорят, он и не человек вовсе! — улыбалась она как-то загадочно.

— А кто? — об этом я, честно говоря, слышала впервые.

— Не знаю! — покачала Хворостова головой. — Может быть, демон. Ты веришь в демонов?

— Не знаю! — я испугалась её взгляда. — Я никогда не думала об этом.

— Говорят, демоны — это падшие ангелы, изгнанные из рая. И они бродят по земле в поисках смысла жизни, неуспокоенные и обиженные. Разве не похоже на Никиту?

У меня мурашки пробежали от взгляда Хворостовой — было в нём что-то зловещее и пугающее.

— Успокойся! — улыбнулась она, заметив моё волнение. — Это всего лишь пустые слухи, которые он, наверное, сам и пустил для пиара.

Кто бы мог подумать, что Тортилла разбирается в таких вещах!

— Но он никогда не посмотрит на таких, как я или ты! — словно приговор зачитала она.

Вот об этом я слышала уже много раз. Наташа постоянно мозг выносит по этому поводу. И выслушивать это от Хворостовой было выше моих сил.

Я сделала вид, что не расслышала её слов, подошла к библиотеке, которая располагалась в многочисленных полках, висевших над письменным столом и по всему периметру комнаты, достала первую попавшуюся книгу, как оказалось, Флобера «Госпожа Бовари», и направилась с ней к Ане.

— Вот эту читала? — надеялась я, что она, наконец, отстанет от Ника.

— А ты хочешь? — спросила она вдруг.

Я посмотрела в её глаза. Они были неестественно чёрными с каким-то отблеском. В тот миг не Никита, а она была похожа на демона.

— Что хочу?

— Ты хочешь, чтобы Ник был твоим?

Тот же, о ком был наш странный разговор после праздничного обеда, в это самое время тоже обедал, точнее, сидел за столом одного из самых шикарных ресторанов столицы. На своём байке он направлялся именно на эту встречу, которая была для него очень важной.

— Что-нибудь желаете? — подскочил к нему тут же, не успел он сесть, молоденький официант с папкой меню в руках.

— Одно эспрессо, пожалуйста, — даже не посмотрев на официанта, ответил Ник.

Взгляд его устремился напротив, туда, где сидел почтенный господин в возрасте в дорогом сером костюме. По припаркованным у ворот ресторана авто и трём охранникам за соседним столиком можно было догадаться, что незнакомец был птицей высокого полёта. Он с укором разглядывал молодого человека, лишь только тот занял своё место. Ник же был, как всегда, прекрасен, даже в кожаном чёрно-красном мотоциклетном костюме, который идеально сидел на нём, подчёркивая его безупречную фигуру. Растрепавшиеся под шлемом волосы тоже не портили впечатления о нём, наоборот, придавая обаяния. Серебряное кольцо в его нижней губе блестело на солнце, яркие лучи которого, проникая в зал ресторана через немного задёрнутые шторы, освещали парня, создавая вокруг него ореол божественности.

Ник держался уверенно. Он смотрел прямо в глаза своему оппоненту. После минуты тишины, он, наконец, показал свою «фирменную» улыбку.

— Я вас слушаю, — в голосе Ника звучали ноты сарказма.

— Ты такой же, как и на фотографиях, — не сводя с него глаз, ответил незнакомец.

— А вы надеялись увидеть кого-то другого? — лицо Ника скривилось.

— Нет, в жизни ты страшнее, — продолжал господин, — от тебя исходит запах той гнили, что скопилась в твоей душонке.

Ник не изменился в лице, продолжая всё так же улыбаться.

— Вы пришли мне мораль читать? — откинулся он на стул, положив нога на ногу.

— Уже поздно. Тебе никакая мораль не поможет твоей душе, — монотонным голосом ответил незнакомец.

— Вы случаем не проповедник? — перекинулся Ник резко через стол, глядя в глаза собеседнику. — Что вы всё заладили: душа, душа. О своей душе я сам позабочусь. Давайте о делах!

Незнакомец бросил на стол белый конверт.

Ник взял его, открыл: там были деньги.

— Здесь всё? — спросил он, пересчитывая купюры.

— Как договаривались, — ответил господин, — триста тысяч.

— Отлично, — показал Ник ещё раз свой звериный оскал, засовывая конверт в карман брюк.