— Я вчера вообще, как в тумане был, говорил же. Может, мы пивом траванулись. Башка целый день раскалывалась. Каких-то девиц помню, ну, этих, мелких, с первого курса. Клоун там, вроде, тоже была, — Ник вновь обернулся в мою сторону. Потом я встретил Риту и всё.

— Но ты уехал с Анжеликой! — не могли понять друзья.

— Вот этого не помню! Хоть убей! Точняк, пиво левое было!

— Он всё время на тебя смотрит! — заметила Наташа, как Ник оборачивался в нашу сторону.

— Думаешь, подойти, поздороваться?

— Ну, раз ты говоришь, что вчера вы с ним вместе спали, почему бы сегодня не поздороваться!

Я встала с места и направилась к столику Ника.

В голове я перебирала слова, которые хотела ему сказать. Но даже рот не успела открыть.

— Ооо! Какие люди! — Ник захлопал в ладоши. — Клоун, это снова ты? Что на этот раз? Хочешь предложить свои услуги? Будешь умолять меня о свидании?

Стас еле сдерживался.

— Ну! Чего язык проглотила? — продолжал Ник паясничать. — Чё надо, спрашиваю?

Я не знала, что ответить.

— Ты хотела со мной поговорить? — в который раз Стас спасал меня.

Я кивнула, еле сдерживая слёзы.

— Давай выйдем! — Микс поднялся из-за стола, взял меня за руку и вывел в коридор.

— Ты снова плачешь? — Стас улыбался, не выпуская мою руку.

Я покачала головой.

— Ты уверена? А это что? — вытер он другой рукой слезу с моей щеки. — И как всегда — нет платка! Возьми! — протягивал он мне носовой платок. — Это уже третий по счёту? Я скоро разорюсь с тобой на носовых платках.

Я попыталась улыбнуться.

— Вот так-то лучше!

— Скажи мне честно, — Микс сделал паузу.

Я кивнула в знак согласия ответить правду и ничего кроме правды.

— Ты вчера была с Ником?

Я покачала головой. Как я могла сказать ему!

Стас облегчённо вздохнул.

Он облокотился на стену — улыбка не сходила с его лица.

— Может, сходим в кино?

Я вновь кивнула, не понимая до конца, чего он от меня хочет. Мне было всё равно. После того, как Ник сделал вид, будто между нами ничего не было, мне хотелось провалиться, испариться, исчезнуть….

Глава десятая «Новые чувства»

В то самое время другой мой «воздыхатель» лежал на кровати в своей комнате.

— Анжелика… Анжелика…. Анжелика….. — повторял Всеслав Макарский, то растворяясь в улыбке, то вдруг меняя её на маску гнева, вспомнив о своё сопернике.

Кто бы мог подумать, что пройдёт всего пару месяцев и он окончательно забудет о своих переживаниях по поводу расставания с Вероникой. Тогда ему казалось, что жизнь кончена. И вот теперь он снова счастлив! Он уже и не думал, что когда-нибудь снова будет испытывать эти чувства: будто крылья появляются за спиной и сердце учащённо бьётся, стоит лишь произнести это имя — Анжелика….

Раздался стук в дверь.

— Обедать будете, господин? — голос домработницы прервал его мысли.

— А что у нас на обед, Валентина? — Сева не мог скрыть своего хорошего настроения, улыбаясь во весь рот.

— Сегодня ваш любимый рассольник, — улыбнулась та ему в ответ.

— Ну, если рассольник, тогда буду! — Макарский потянулся и резво вскочил с кровати.

— Что с вами в последнее время? — воспользовавшись прекрасным расположением духа молодого хозяина, решилась на наглость Валентина, которая работала в их доме с самого рождения Севы и хорошо знала характер молодого господина.

— А что не так? — подмигнул ей Макарский.

— Да вы весь светитесь последние несколько дней!

— Неужели так заметно?

— Ещё бы! Когда вы вернулись из Лондона, были похожи на ходячий труп. А теперь будто глотнули жизни.

— Да, жизнь прекрасна! — задумчиво произнёс Сева, продолжая улыбаться.

— Кстати, — полушёпотом продолжала домработница, — Альберт Владимирович приехал на обед. Ожидает вас в гостиной.

— Чего так?

— Не знаю, — шептала она. — Сказал, что есть к вам важный разговор.

— Ну что ж, — потянулся возле входной двери Сева. — Придётся выслушать.

Хотя выслушивать отца для Севы всякий раз было испытанием. Отношения их можно было назвать натянутыми. Это началось давно, когда умерла мама.

Мать Макарского умерла от болезни, когда тому не было и десяти. Отец долго переживал, замкнувшись в себе. Не догадываясь о том, что не одному ему плохо. Забота о мальчике легла на плечи домработницы Валентины, которая относилась к Севе, как к собственному внуку. Именно она делала с ним уроки, читала книги на ночь. Именно она обнимала его, когда тот плакал, вспоминая о маме. Отец же, не замечая сына, продолжал думать только о себе, уходя на работу засветло и возвращаясь за полночь, когда маленький Сева, так и не дождавшись отца, крепко спал в своей кровати.