Янтарный волк (СИ) читать онлайн


Страница 16 из 44 Настройки чтения

— Теперь он еще и мальчишку привлек к этому, — мрачно натягивая штаны, пробурчала она. События вчерашней ночи при свете солнца казались не такими уж страшными, и даже сон частично забылся. Лишь странное ощущение копящейся внутри нее силы так и не прошло. Карина со злостью рубанула по подушке кулаком, но та даже не сдвинулась с места. Ничего общего с летящим над кустами Ником из сна не было. Художница почувствовала облегчение, смешанное с сожалением, и тут же попыталась одернуть себя. Некоторым снам лучше не превращаться в реальность, иначе последняя может сама превратиться в кошмар. Взгляд скользнул по обложке оставленной Кузьмой книги, — «Первые блюда». Ну, да, это и, правда, классика…

Ребята ждали ее у машины с таким воодушевлением на лицах, что сразу стало ясно: все происходящие их совершенно не трогает. Так взрослые иногда отвечают на рассказ ребенка о каком-нибудь важном для него событии. Им оно кажется глупым или надуманным, но ведь нельзя же сказать об этом самому ребенку? Равно как и «душевнобольной» подруге. Но Карина решила, что сейчас лучше не обращать внимания ни на взгляд Никиты а-ля заботливый папочка, ни на нервно переступающего с ноги на ногу Кузю. Во-первых, портить настроение в такой погожий теплый день было бы верхом глупости. А во-вторых, после обеда должна была приехать Зоя. И художница ни капли не сомневалась в том, что та обязательно увидит не просто переплетение листьев, а злобную тварь, становящуюся с каждым днем все крупнее и яснее. Тем более после вчерашнего вечера.

— Доброе утро! — с натянутой улыбкой поприветствовал друг. Та лишь кивнула в ответ, быстро забираясь на заднее сидение. Как бы приятно не щекотало открытые руки теплое солнце, вид зеленой травы и первых цветов заставил сердце неприятно сжаться. Скорее бы уже наступило лето! В нем нет этой непростительной жажды жизни, нет пробуждения и бестолковой суеты. Оно просто жаркое, живущие… уже живущие и радующиеся. И совершенно чужое, не наводящие не на какие мысли, образы и ассоциации.

— Куда направляемся? — поинтересовалась Карина, когда черный монстр парня выехал со двора. Она до сих пор не понимала, зачем Никите понадобилась в городе такая мощная машина, ведь все равно большую часть времени приходилось стоять в пробках? Но тот предпочел в свое время именно этого «железного коня» другим лошадкам и не пожалел. Машина имела свой настоящий характер. Норовистый и резкий, как у настоящего скакуна. Вот и сейчас друзья едва успели вжаться в кресла, когда джип рванул с места в карьер, на ходу обгоняя старенькую «девятку», — Осторожнее!

— Да успокойся ты, — махнул рукой Ник, переплывая из крайнего правого ряда в средний, — Ты же знаешь, что я не могу, как другие, едва тащиться в хвосте. В конце концов, где еще, как ни за рулем можно почувствовать себя свободным. Тем более за рулем такого зверя!

— Вот-вот, — мрачно протянул Кузя, — зверя. Знал бы, что мне придется ехать с камикадзе, ни за что бы в него не сел.

— Не хочешь, — не езжай, — философски пожал плечами Ник, — Я тебя и не приглашал. Это Каринке нужно за покупками, а ты у нас гражданин не занятой и не подневольный.

— Ну, уж нет. Одну ее я не отпущу… — буркнул оборванец. Художница улыбнулась, ободряюще пожав пареньку руку. Она еще помнила, как в первые поездки визжала на особо крутых виражах. Но все, как говориться, приходит с опытом. Или проходит. Вот и Карина постепенно перестала трястись при каждом повороте руля. Так что придется и Кузе привыкнуть к такому вот экстремальному способу перемещения в пространстве.

Всю оставшуюся дорогу до магазина друзья молчали, думая каждый о своем. Но, в отличие от впечатлительных пассажиров, сам ресторатор наслаждался поездкой. Он не боялся ни извивов дороги, ни мигающих светофоров, под которыми проносился в последний миг перед тем, как те начинали светиться красным.

Всю жизнь парень старательно играл с чужими чувствами и мыслями, пробиваясь наверх социальной пирамиды. Конечно, голодать или жить в сарае, как Кузьме ему никогда не приходилось. Однако бедная семья не могла обеспечить его ни прибавкой к скудной стипендии, ни дальнейшей материальной помощью в случае провала его предприятия. Кафе не являлось его главной мечтой, скорее это был наиболее приятный способ добычи денег. Он тратил дни на учебу, а по ночам работал официантом. После полугода из-за хронического недосыпания парня положили в больницу. И до сих пор, уже спустя шесть лет, его все еще мучили головные боли. Он придумывал новые акции, он сам разработал дизайн своего заведения, сам занимался рекламой. Улыбчивый (даже когда ноги гудели от усталости, а перед глазами все плыло от недоедания), приятный в обхождении, он нравился всем без исключения. Родители также никогда не видели Ника расстроенным. Этакий никогда не унывающий плюшевый медвежонок со стальным стержнем.

Как это ни странно, но после переезда к нему Карины, Никита стал счастливее. Не смотря на постоянные крики по ночам, навязчивые идеи и странные разговоры. Он чувствовал себя так, словно всю жизнь старался вспомнить выученный в детстве стих. Какое-то странное предчувствие сопровождало парня, что вот-вот перед ним раскроется весь мир, будто в голове щелкнет замок и распахнется дверца в небо, не менее. И сейчас, легко лавируя на своем «звере» среди прочих машин, Ник чувствовал себя властным над своими чувствами и судьбой.

Порыв…

С него начинается все, и заканчивается, как только он исчезает.

Любовь — порыв.

Творчество — порыв.